— Вообще-то я здесь выросла, — вежливо улыбнулась она.
Вэйлон одарил её кривой улыбкой.
— Да? Не знал, что в Дарлингтоне когда-либо вообще водились такие красавицы.
— Эй, Вэйлон, — я поднял руку, как бы давая понять, что она пришла со мной.
— Прости, Бо, — рассмеялся Вэйлон. — Дорогая, что мы будем пить сегодня вечером?
Дакота открыла рот, чтобы заказать выпивку, но я остановил её:
— Мы начнём с шотов. Три текилы, Вэйлон.
— Понял тебя, — Вэйлон развернулся и схватил бутылку текилы «Патрон» и несколько ломтиков лайма.
— Ты видел Айви? — спросил я. — Она сказала, что уже здесь.
Вэйлон кивнул в дальний конец бара, где Айви удерживал Билли Леффлер, парень, который в юности повсюду её преследовал, парень, которого я отгонял от неё прочь при каждом удобном случае.
— Айви! — крикнул я, привлекая её внимание. Она вскинула голову, увидела нас, и её лицо осветилось, как небо, на котором зажглось множество звёзд. Она оторвалась от разочарованного Билли и поспешила к бару. — Что ты там делаешь с Билли?
— Он загнал меня в угол, — закатила она глаза, но затем увидела рюмки, которые Вэйлон выстроил для нас в линию. — О, ты классный.
— Готовы? — я вручил дамам текилу и посыпал солью их руки.
Лизни. Опрокинь. Закуси.
Дакота со стуком поставила бокал на стойку и хлопнула ладонью по столу, её лицо сморщилось от кислого лайма.
— Ещё текилу, — попросила Дакота, кивнув Вэйлону.
— Твоё желание, принцесса, для меня закон, — сказал Вэйлон, готовя следующий напиток.
Плечи Дакоты немного расслабились, а лицо смягчилось.
— Не знаю, должен ли я обижаться, что тебе нужно выпить, чтобы со мной повеселиться, или радоваться, что ты наконец-то расслабилась, — пошутил я.
— Я лишь пытаюсь развлечься, — сказала она. — Не ищи в этом скрытый смысл.
Всё утро до того, как приехала Айви и забрала детей, мы провели на рыбалке. Днём я приготовил для нас с Дакотой поздний обед: салат из тунца с жареным хрустящим картофелем. Мы устроились на веранде в креслах-качалках и большую часть времени молчали. Она не задала мне ни одного вопроса, и я не стал предлагать ничего, кроме своей собственной компании, поскольку она, похоже, большую часть дня провела, погружённая в свои мысли.
Из динамиков вдруг раздался знакомый тяжёлый гитарный рифт одного из моих старых хитов.
— О, Бо! — заявил Вэйлон с гордой улыбочкой. — Как раз то, что надо.
— Как по заказу, — толкнула меня Айви, когда к мелодии присоединился мой собственный голос.
— Это ты? — спросила Дакота, наклонив голову в сторону динамика. — Точно ты.
— Мой первый платиновый хит, — сказал я с щемящей грустью, вспоминая, как было фантастически услышать в тот день важные новости, и в то же время испытывать чувство разочарования. Я достиг того, о чём большинство людей могли только мечтать, но мне не с кем было поделиться радостью – и это была моя собственная чёртова вина. — Эта песня о тебе, Кота.
Она метнула взгляд в мою сторону, и я кивнул, наблюдая, как она делает вид, что не очень внимательно меня слушает.
— Вэйлон, можно мне пива? — крикнул я, прежде чем наклониться к ней. — Все мои песни были о тебе, Кота. Как могло быть иначе?
Наши головы повернулись направо, привлечённые звоном колокольчиков, висевших на двери, от которой прямо в нашу сторону с разинутым ртом бежала миниатюрная платиновая блондинка.
— Дакота Эндрюс, — завопила она, широко раскинув руки. Дакота встретила её объятия улыбкой.