🕮 Читать книгу «Магистр дьявольского культа (Mo Dao Zu Shi)» онлайн

Выяснилось, что после сожжения языка отважного героя в имении Бай на два дня воцарился покой. Но только на два дня.

На третью ночь из Белой комнаты всё-таки вновь послышались странные звуки, которые с каждым днём становились всё громче. А на пятую ночь из-за шума всё имение Бай окончательно потеряло покой и сон.

На этот раз шум оказался намного более внезапным и пугающим. Звук не походил ни на затягивающуюся верёвку, ни на разрезаемую плоть — теперь это был человеческий голос!

По словам главы семьи Бай, голос звучал хрипло, будто кто-то с трудом ворочал языком, который многие годы оставался без движения, поэтому расслышать слова не представлялось возможным. Однако голос совершенно точно принадлежал мужчине, который кричал от ужаса.

За криками последовали душераздирающие рыдания, поначалу бессильные, а затем всё более и более громкие, в конце концов превратившиеся почти в надрывные. Звуки эти вызывали невыносимую жалость и вместе с тем ужасно пугали. Их слышали не только в имении Бай, но даже в домах, расположенных через три улицы, а у случайных прохожих от криков волосы вставали дыбом и душа уходила в пятки.

Цзинь Лин в тот момент был перегружен делами — подходил конец года, а значит срок уплаты долгов, поэтому юноша не мог лично посетить имение Бай, пришлось отправить нескольких адептов разузнать, в чём дело. По возвращении заклинатели доложили, что кроме поистине жутких криков, никакого вреда от нечисти не наблюдается.

Беспокойство мирных жителей не в счёт.

Когда Лань Сычжуй сдавал отчётные записи по ночной охоте, он рассказал об этом Лань Ванцзи и Вэй Усяню. Дослушав, Вэй Усянь взял с письменного стола Лань Ванцзи пирожное, откусил и сказал:

— О, беспокоиться не о чем.

Лань Сычжуй поинтересовался:

— Даже если он так страшно кричит, беспокоиться… не о чем? Но согласно правилам, после исполнения последней воли душа умершего сможет упокоиться с миром.

— И это действительно так, исполнение последней воли умершего в самом деле позволит ему упокоиться с миром. Вот только… вы не задумывались о том, что последняя воля того отважного воина заключалась вовсе не в возвращении языка и возможности переродиться?

Лань Цзинъи, который в этот раз наконец получил отличную оценку, а значит мог не переписывать книги в качестве наказания, с довольным видом сидел рядом, чуть не плача от счастья. Услышав предположение, он не удержался от вопроса:

— Но в чём же тогда? Неужели в том, чтобы каждую ночь кричать так, чтобы никто не мог заснуть?

К его превеликой неожиданности, Вэй Усянь утвердительно кивнул.

— Так и есть.

Лань Сычжуй растерянно спросил:

— Учитель Вэй, но как это объяснить?

— Вы ведь уже пришли к выводу, что погибший воин не хотел подвергать опасности жизни невинных людей, поэтому, когда Железный Крюк истязал его, изо всех сил сдерживался, чтобы ни в коем случае не закричать, так?

Лань Сычжуй выпрямился, приняв подобающую позу, и спросил:

— Именно так. В чём же мы ошиблись?

— Вы не ошиблись. Но я хочу спросить у вас вот что: если маньяк-убийца возьмёт нож и начнёт расхаживать перед вами взад-вперёд, пустит вам кровь, порежет лицо, схватит за шею и вырвет язык крюком, неужели вам не будет страшно? Неужели вы не испугаетесь? Не захотите расплакаться?

Лань Цзинъи, представив такую картину, с побледневшим лицом воскликнул:

— Мамочки!

Лань Сычжуй, однако, сохранил самообладание.

— Правила ордена гласят, в момент встречи с опасностью…

— Сычжуй, не приплетай сюда лишнего. Я спросил — испугаешься ли ты. Скажи прямо!

Лань Сычжуй покраснел и ровнее выпрямил спину.

— Сычжуй не…

Вэй Усянь: