Лань Ванцзи бросил взгляд на Вэй Усяня, понял, что тот снова приготовился нести чепуху, и покачал головой.
Вэй Усянь заговорил:
— Слушайте внимательно. Вам придётся настежь распахнуть все двери, которые мертвец уже преодолел, не оставляя никаких преград. Всё равно вам не удержать его, даже если попытаетесь.
— Хорошо!
— Отошлите всех посторонних из дома, дабы не навредить невинным людям.
— Уже почти все разбежались!
— Что ж, прекрасно. Теперь осталось отыскать пышущего энергией Ян девственника, который в полночь сядет на лавку перед дверьми вашей спальни и будет вас охранять. Дальше следует действовать по ситуации, как говорится, вторгнется враг — найдутся генералы, разбушуется паводок — дамба его остановит.
— И всё?
— И всё. Девственник у нас имеется. Что касается остального, молодой господин Цинь, не извольте беспокоиться, просто терпеливо ожидайте рассвета, а там уж дело разрешится само собой.
Под «девственником» он имел в виду Лань Сычжуя. Молодой господин Цинь, услышав последнюю фразу, дёрнул уголком рта, глянул на вежливого изящного юношу и спросил:
— Он будет охранять дверь, а вы?
Вэй Усянь ответил:
— Мы, разумеется, останемся с вами за дверью, молодой господин Цинь. И в том случае, если охрана снаружи не справится и лютый мертвец ворвётся в спальню, будем принимать решения по ситуации.
Молодой господин Цинь не мог больше покорно соглашаться.
— И что же, нельзя попросить вот этого молодого господина помочь мне охранять двери спальни? — Он указал на Лань Ванцзи.
Тогда Вэй Усянь недоумённо застыл и переспросил:
— Кого вы имеете в виду? Его? Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — Он едва не повалился на пол со смеху.
Лань Ванцзи придержал Вэй Усяня за плечи, не давая упасть, и ответил:
— Нет.
Молодого господина Циня ужасно раздосадовал столь категоричный отказ.
— Но почему нет?
Вэй Усянь совершенно серьёзно ответил:
— Вы уже забыли, что я только что сказал? На эту роль сгодится только девственник.
— …
Молодой господин Цинь не поверил:
— Что? Разве он не…?
Вэй Усянь не мог разогнуться от смеха, даже когда Лань Сычжуй давно проводил молодого господина Циня из бамбуковой хижины.
Лань Ванцзи посмотрел на него, затем вдруг схватил за руку и усадил к себе на колени. Его голос прозвучал ровно:
— Не надоело смеяться?
— Нет! — Вэй Усянь поудобнее устроился на коленях Лань Ванцзи. — Ханьгуан-цзюнь, твоё лицо вводит людей в заблуждение. Все считают тебя праведником, который хранит мысли и тело в чистоте и непорочности. Мне даже обидно.