— Отправишься со мной в Юньмэн и приберёшь одно место. Да почище.
— Пословица гласит, что если за дело берётся Сюэ Ян, в живых не остаётся даже курицы или собаки. Ты всё ещё не уверен в том, насколько чисто я работаю?
— Не припомню, чтобы мне приходилось слышать такую пословицу.
Наступила ночь. Вокруг было тихо, на улице задержались лишь редкие прохожие. Двое разговаривали, проходя мимо небольшого прилавка. Торговец, который как раз удручённо приводил в порядок стол, поднял голову и с криком отпрыгнул назад.
Это произошло столь внезапно, что даже Цзинь Гуанъяо замер, положив ладонь на рукоять притороченного к поясу Хэньшэна. Увидев, что кричал всего лишь обычный уличный торговец, он тут же расслабился. А вот Сюэ Ян, не сказав ни слова, подошёл и снова пинком перевернул прилавок.
Ошарашенный торговец был в ужасе.
— Снова ты?! Почему?!
Сюэ Ян усмехнулся.
— Разве я не говорил? Не почему.
Он как раз собирался снова пнуть прилавок, когда его кисть пронзила острая боль. Зрачки Сюэ Яна сузились, он тут же отскочил в сторону и увидел, что на тыльной стороне ладони появилось множество красных отметин. Он поднял голову и увидел, как облачённый в чёрное заклинатель, холодно глядя на него, отвёл в сторону метёлку из конского волоса.
Заклинатель обладал стройным телосложением, черты его лица отличались холодностью и строгостью. Он держал метёлку в руке, а за его спиной виднелся меч, кисточка которого покачивалась на ночном ветру. Во взгляде Сюэ Яна пронеслось желание убивать, и он бросился в атаку с голыми руками. Заклинатель взмахнул метёлкой, чтобы отвести удар, но Сюэ Ян всегда действовал непредсказуемо: направление ладони изменилось, и он сместил удар к сердцу.
Заклинатель слегка нахмурился и уклонился, но его левая рука по касательной всё же приняла удар. Он не пострадал, но на лице застыло ледяное выражение. Он словно посчитал всё это невероятно отвратительным, почти нестерпимым.
Лёгкая перемена в выражении его лица не осталась незамеченной. Сюэ Ян холодно рассмеялся. Но не успел он продолжить, как между дерущимися появился человек в белоснежных одеяниях. Цзинь Гуанъяо вмешался:
— Из уважения ко мне, пожалуйста, оставьте его, даочжан Сун Цзычэнь.
Торговец давным-давно куда-то испарился. Заклинатель в чёрном проговорил:
— Ляньфан-цзунь?
Цзинь Гуанъяо откликнулся:
— Да, это ваш покорный слуга.
— Но почему Ляньфан-цзунь защищает такого нахала?
Цзинь Гуанъяо лишь выдавил беспомощную улыбку.
— Даочжан Сун, это приглашённый заклинатель Ордена Ланьлин Цзинь.
— Если он — приглашённый заклинатель, то почему идёт на столь низкие поступки?
Цзинь Гуанъяо кашлянул.
— Даочжан Сун, вы не совсем понимаете. Он… у него непростой характер, и он ещё молод. Пожалуйста, простите его.
В этот момент послышался чистый мягкий голос:
— Он действительно ещё молод.
Подобно лунному свету в ночи, рядом с троицей беззвучно возник одетый в белое заклинатель с метёлкой в руке и мечом за спиной.
Заклинатель держался с достоинством и изяществом. Его одежды и кисточка на мече покачивались в такт неторопливым шагам, словно он ступал по облакам. Цзинь Гуанъяо приветственно поклонился:
— Даочжан Сяо Синчэнь.
Сяо Синчэнь вернул поклон и улыбнулся.