🕮 Читать книгу «Магистр дьявольского культа (Mo Dao Zu Shi)» онлайн

Вэй У Сянь протянул руку, чтобы закрыть ему глаза, но Лань Ван Цзи погрузил нижнюю часть лица в воду и принялся с бульканьем пускать пузыри. Вэй У Сянь рассмеялся и мягко ущипнул Лань Ван Цзи за щеку. «Гэгэ, сколько тебе лет? (1)»

Он взял коробок с мыльным корнем и мокрое полотенце и начал обтирать лицо Лань Ван Цзи, спускаясь все ниже. Спустя пару движений Вэй У Сянь вдруг застыл.

Когда Лань Ван Цзи снял лобную ленту и распустил волосы, они рассыпались черным водопадом и закрыли его тело целиком. Теперь же, когда Вэй У Сянь убрал влажные пряди в сторону, обнажились те самые шрамы от дисциплинарного кнута, более тридцати. И ожог от тавра на груди.

Шрамы покрывали спину Лань Ван Цзи, заползая на грудь, плечи, руки, перекрещиваясь на белой гладкой коже. Эти страшные отметины зверски изуродовали тело мужчины, которое когда-то, несомненно, заслуживало называться совершенным.

«…»

Вэй У Сянь внезапно замолк, опустил голову, окунул полотенце в воду и принялся протирать шрамы.

Он действовал чрезвычайно осторожно, невзирая на то, что раны давнишние, а значит болеть больше не должны. Даже будь это свежие рубцы, Лань Ван Цзи, со свойственным ему характером, не выказал бы и намека на слабость, какую бы боль ни испытывал.

Вэй У Сянь хотел бы сейчас задать множество вопросов. В Ордене Гу Су Лань только Лань Си Чэнь и Лань Ци Жэнь обладали достаточно высоким статусом для того, чтобы наказывать Лань Ван Цзи дисциплинарным кнутом. Какую же страшную ошибку он совершил, что заставил брата, самого близкого человека, или дядю, который растил его с малых лет и всегда гордился им, столь безжалостно пустить в ход дисциплинарный кнут? И еще этот ожог от тавра Ордена Ци Шань Вэнь, о котором Вэй У Сянь совершенно ничего не помнил…

Был и еще один вопрос, который Вэй У Сянь никак не мог выбросить из головы и который хотел бы задать больше всего.

Хань Гуан Цзюнь, как ты относишься ко мне?

Каждый раз, когда этот вопрос подступал к горлу, Вэй У Сянь находил всевозможные причины, чтобы избежать необходимости его задавать. К примеру: сейчас еще не время, сначала наиграюсь с ним, потом спрошу; нельзя действовать столь небрежно, нужен более торжественный момент; возможно, во хмелю он не скажет мне правды…

Однако Вэй У Сянь прекрасно понимал истинную причину, по которой придумывал различные отговорки и все откладывал вопрос на потом.

Наверное, просто потому что он трусил.

Ужасно боялся услышать ответ, отличный от своих ожиданий.

Внезапно Лань Ван Цзи развернулся и посмотрел на него с укоризной. Тогда Вэй У Сянь заметил, что пока протирал спину, в мыслях улетел куда-то далеко, и потому оставил на коже Лань Ван Цзи красный след от полотенца, который выглядел словно отпечаток удара. Вэй У Сянь подумал, что Лань Ван Цзи, должно быть, наградил его таким взглядом, потому что остался недоволен «обслуживанием». Он тут же убрал руку с полотенцем и произнес: «Прости, прости. Больно?»

Лань Ван Цзи, однако, ничего не ответил, лишь покачал головой. Глядя на него, столь спокойно сидящего в бочке, Вэй У Сянь ощутил угрызения совести. Манящим движением пальцев Вэй У Сянь дотронулся до его подбородка, тем самым желая утешить, но этого ему показалось мало. Вэй У Сянь не мог побороть искушение дотронуться еще и до торса. Однако на половине пути Лань Ван Цзи внезапно схватил его запястье и с тяжелыми нотками в голосе произнес: «Не трогай».

На его изящном лице и ресницах блестели прозрачные капли воды. Выражение лица казалось ледяным, но взгляд пылал так, что можно легко обжечься.

Этим вечером Вэй У Сянь уже совершил по отношению к Лань Ван Цзи бесчисленное множество таких вот игривых мелких движений, и уже привык, что тот позволяет творить что вздумается. Теперь, когда его вдруг остановили, Вэй У Сянь не желал покориться: «Почему это? Ты же так долго позволял мне прикасаться к тебе?»

Лань Ван Цзи плотно сомкнул губы, не издав ни звука. Нельзя было сказать наверняка, сердится ли он. Вэй У Сянь вдруг оробел и произнес: «Ладно, я тебя не трогаю, давай сам».

С такими словами он уронил полотенце в воду и собрался отойти. К его неожиданности Лань Ван Цзи не только не позволил ему это сделать, но даже сильнее сжал запястье и приказным тоном заявил: «Не уходи».

Вэй У Сянь попытался высвободиться, но ничего не вышло. Тогда он вновь почувствовал себя смелее и произнес: «Хань Гуан Цзюнь, вот тут ты не прав. Приказываешь помочь тебе умыться, но прикасаться к себе не разрешаешь. И уйти мне не даешь. Так чего же ты, в конце концов, от меня хочешь?»

«…»

Спустя недолгое молчание, тон Лань Ван Цзи сделался немного грубым: «В любом случае уходить запрещено».

Вэй У Сянь зацепил пальцами воду и брызнул в лицо Лань Ван Цзи, будто дразнясь. «Полюбуйся на себя, какой деспотизм и неблагоразумие!»

Брызги коснулись лица Лань Ван Цзи, однако он и не думал увернуться, вместо этого повторил: «Сказано, без лишних движений».

Похоже на предупреждение. Возможно, из-за слишком крепкого вина, голова Вэй У Сяня стала необыкновенно горячей.

Уголок его рта изогнулся в усмешке. «А если я стану совершать лишние движения, что ты мне сделаешь? Заставишь переписывать книги? Отправишь в заточение? Или применишь ко мне заклятие молчания?»

Лань Ван Цзи неотрывно уставился на него, во взгляде будто блеснули искры. Кажется, он рассердился.

Это лицо, это выражение, этот взгляд, эта ситуация, этот человек. Вэй У Сянь сделал резкий глоток холодного воздуха.

Где-то внутри будто загорелась искра соблазна, которая мигом вспыхнула пожаром. Будто решив — была не была, Вэй У Сянь запустил другую руку в воду, стремительно ухватился за определенную часть тела Лань Ван Цзи и, с трудом сдерживая участившееся дыхание, выпалил: «Хань Гуан Цзюнь, только не говори, что тебе не нравится, когда я прикасаюсь к тебе вот так!»