🕮 Читать книгу «Магистр дьявольского культа (Mo Dao Zu Shi)» онлайн

Лань Си Чэнь поинтересовался: «Как вы считаете, правильно ли он поступил?»

Вэй У Сянь ответил: «Не знаю».

Лань Си Чэнь казался каким-то потерянным. «Тогда что, на ваш взгляд, было бы правильным?»

Вэй У Сянь снова ответил: «Я не знаю».

Помолчав, Лань Си Чэнь прошептал: «Можно было бы сказать, что отец сделал это, ни о чем больше не заботясь. Все старшие члены клана пребывали в ярости, но все они являлись его наставниками с малых лет, им ничего больше не оставалось, кроме как охранять эту тайну, намекая всем остальным, что жена главы ордена Гу Су Лань страдает невыразимым недугом и не может видеться с людьми. Сразу после рождения нас с Ван Цзи забрали и передали на воспитание другим людям. Как только мы подросли, нас отправили учиться к дяде. Мой дядя… он от природы всегда был бесхитростным и открытым. Поскольку отец из-за матери разрушил собственную жизнь, он еще сильнее начал ненавидеть людей, не желающих вести себя подобающе. А потому вложил все силы в наше с Ван Цзи обучение. При этом он был особенно суров. Нам позволяли видеть мать лишь раз в месяц, в этом доме».

Дети, которые каждый день общались лишь с суровым дядей и проводили все время за трудными уроками и кипами книг. Несмотря на усталость, им приходилось выпрямлять слабые спины и становиться самыми выдающимися адептами клана, примерными учениками в глазах других людей. Они почти не виделись с ближайшими родственниками, не могли подурачиться в объятиях отца, не могли покапризничать рядом с матерью.

Но они очевидно не заслужили подобного.

Лань Си Чэнь продолжил: «Когда мы с Ван Цзи навещали мать, она никогда не жаловалась на то, как скучно сидеть взаперти, без возможности даже шагу ступить за порог. Лишь спрашивала про нашу учебу. Ей особенно нравилось дразнить Ван Цзи, но он… чем больше его дразнишь, тем меньше он разговаривает, тем хуже выражение на его лице. Он был таким с самого детства. Однако, — Лань Си Чэнь коротко рассмеялся, — пусть даже Ван Цзи никогда этого не говорил, я знал, что он каждый месяц с нетерпением ждал дня встречи с матерью. Точно так же ждал ее и я».

Вэй У Сянь вообразил юного Лань Ван Цзи в объятиях матери, представил себе розовый румянец на его белоснежных щечках и тоже рассмеялся. Улыбка все еще играла на его губах, когда Лань Си Чэнь продолжил: «Но однажды дядя сказал нам, что больше не нужно сюда приходить. Матери не стало».

Вэй У Сянь осторожно спросил: «Сколько тогда было Лань Чжаню?»

Лань Си Чэнь ответил: «Шесть. — Помолчав, он произнес: — Он тогда был еще слишком мал и не мог понять, что значит “не стало”. Сколько бы другие ни утешали его, сколько бы дядя ни бранился, Ван Цзи все так же приходил сюда каждый месяц, садился на веранде и ждал, когда кто-нибудь откроет ему дверь. С возрастом он понял, что мать больше не вернется, что эта дверь уже никогда не откроется для него, но все равно продолжал приходить сюда».

Лань Си Чэнь поднялся. Взгляд его темных глаз остановился на Вэй У Сяне. «Ван Цзи с самого детства был настолько упрямым».

Подул ветерок, шелестя листьями и беспокоя цветы горечавки, отчего в воздухе разлился горьковатый аромат. Вэй У Сянь, окинув взглядом деревянную веранду, почти мог увидеть маленького ребенка с лентой на лбу, сидящего в подобающей позе перед домом и тихо ожидающего, пока откроется дверь.

Он сказал: «Госпожа Лань, должно быть, была очень ласковой женщиной».

Лань Си Чэнь ответил: «В моих воспоминаниях мать и правда была такой. Я не знаю, почему она тогда сотворила подобное. И, если по правде, я… — Он глубоко вдохнул, а потом признался: — Вовсе не хочу знать».

Немного помолчав, Лань Си Чэнь закрыл глаза. Он достал Ле Бин, и порыв ночного ветра подхватил и унес прочь плачущий звук сяо. Звук глубокий, словно вздох.

Вэй У Сяню уже доводилось слышать игру Ле Бин. Ее звучание было точно таким же, как сам Лань Си Чэнь: теплым и изящным, словно легкий ветерок и весенний дождь. Но сейчас, несмотря на то, что мастерство исполнения оставалось все таким же превосходным, звук Ле Бин пробуждал в слушателе странный осадок чувств.

Порыв ветра слегка растрепал волосы Лань Си Чэня и привел в беспорядок лобную ленту. Однако глава Ордена Гу Су Лань, который всегда тщательно следил за внешним обликом, не обратил на это никакого внимания. Лишь закончив играть, он отнял Ле Бин от губ. «В Облачных Глубинах музыка ночью запрещена. Сегодня я много раз вышел за рамки дозволенного. Прошу прощения, молодой господин Вэй».

Вэй У Сянь спросил: «За что? Цзэ У Цзюнь, вы разве забыли, что перед вами стоит человек, нарушивший большинство правил…»

Лань Си Чэнь улыбнулся. «Орден Гу Су Лань никогда не открывал посторонним наше с Ван Цзи прошлое. Мне не следовало вам рассказывать все это. Но сегодня мне вдруг захотелось сбросить с души этот груз, я поддался наитию».

Вэй У Сянь ответил: «Я не из тех, кто много болтает. Не беспокойтесь, Цзэ У Цзюнь».

Лань Си Чэнь сказал: «Как бы то ни было, могу предположить, что Ван Цзи все равно не стал бы ничего от вас скрывать».

Вэй У Сянь покачал головой: «Если он не хочет о чем-то говорить, то я не стану спрашивать».

Лань Си Чэнь возразил: «Но учитывая характер Ван Цзи, как сможет он поведать хоть что-то, если не задавать ему вопросы? Есть то, о чем он не скажет, даже если вы спросите».

Вэй У Сянь собрался было что-то сказать, но услышал звук шагов за спиной. Обернувшись, он увидел залитую лунным светом фигуру Лань Ван Цзи, который приближался к ним. В обеих его руках находилось по округлому сосуду, запечатанному красным сургучом. Взгляд Вэй У Сяня загорелся. «Хань Гуан Цзюнь, ты очень предусмотрительный!»

Примечания:

Ханьши — дословно «холодная комната». Помещение сродни цзинши (тихой комнате).

Дун Ин — это название относится к Японии, путешествие туда совершалось по воде, а само название переводится как «Восточное море».

Преклонение колен перед Небесами и Землей означает поклон перед погребальными табличками предков и является частью трех преклонений в китайской брачной церемонии.

Глава 65. Ласка. Часть третья.