- Все получилось само собой. Мы приложили минимум усилий. Кстати, возможно Любовь Андреевна займет должность не администратора, а директора Фонда. У нее вдруг обнаружились организаторские способности. Об учреждении Фонда и назначении Ходосеевой его директором мы заявим завтра.
- Но, как это будет выглядеть? Вы собираетесь шантажировать мужа, а жена возглавит Фонд Великого.
- Жена за мужа не ответчица.
- Надо будет напомнить об этом кредиторам "Цесаря". Что еще?
- Раз мы заговорили о клевете - вот исследование реакции на перепечатки из парижского бульварного листка. Большинство ровчан восприняли публикации как клевету и завалили редакции газет протестами. Звонят - телефоны раскалились!
- Я вижу, вы радуетесь. Это вы организовали волну возмущения?
- Были задумки, но мы от них отказались, когда увидели, что общественное мнение на вашей стороне и не нуждается в подогреве. Венец - завтрашняя публикация в городском официозе. Мне уже удалось получить верстку. Подборка фотографий, на которых вы запечатлены с губернатором Мостовым, Самойловым и другими известными личностями. Общий заголовок: "Это тоже любовники Бачуриной?"
- В городском официозе? Опровержение? - удивилась Татьяна.
- Это похоже на капитуляцию Ходосеева, - заметил Ян.
- А что вы оставили на десерт? Я вижу у вас в руках папку.
- Материалы на директорат и Гайнанова.
- Пришло время поставить всех на место?
- Пришло.
Казарин заперся в кабинете и распорядился никого не впускать и ни с кем не соединять. Ему надо было подумать. В последние дни произошло много такого, что требовало анализа. Смерть Боксера. После ухода Великого уголовник распоясался вовсю. Немало крови он попортил и Казарину. Так что несчастный случай, унесший жизнь авторитета, отрадное событие для корпорации. Вот только если бы не упорные слухи, что к этому приложила руку Бачурина. Такой поворот не устраивал Михаила Петровича. Положим, у самой графинюшки на подобное злодейство - кишка тонка. Но Гайнанов или Зотов вполне могли. А где гарантия, что они не прибегнут к силовым методам против своих соратников-конкурентов? Вот и мэр неожиданно изменил свое отношение к "Цесарю". Припугнули или купили? Недаром жена Ходосеева возглавила недавно созданный Фонд Великого. А может к мэру применили и кнут, и пряник. Сперва прижали, отчего он ходит, как в воду опущенный, а потом показали морковку. Вот и поджал хвост. Тоже неплохое событие, если бы и в этом случае не торчали уши Бачуриной. Как бы Татьяна Николаевна не преподнесла какого-то сюрприза на сегодняшнем собрании. Правда, говорят, что она продолжает болеть. Но Гайнанов и Зотов - здоровы, как быки. И явно что-то затевают. Что?
Ожил телефон на столе. Казарин недовольно поморщился: ведь просил ни с кем не соединять.
- Михаил Петрович, звонили от Бачуриной, - доложила секретарь. - Просят срочно подъехать на Богоявленскую.
- Зачем?
- Сказали, по неотложному делу.
Казарин хотел распорядиться, чтобы секретарша перезвонила Бачуриной и уточнила время и тему встречи, но следующая фраза секретаря заставила его переменить решение.
- Вызваны также Лебединский, Зотов и Гайнанов.
В коридоре председатель Правления столкнулся с соперниками. Зотов и Гайнанов имели обеспокоенный вид. Они тоже явно не знали, чем вызвано столь неожиданное приглашение, да еще в день экстренного собрания акционеров. У подъезда офиса Казарина ожидал Лебединский, решивший присоединиться к союзнику, чтобы не отправляться на Богоявленскую в одиночестве.
Руководители корпорации мчались на вызов Бачуриной, гадая, что означает ее выходка. Женский каприз? Или она хочет сообщить что-то по-настоящему важное?
Татьяна Николаевна приняла их неласково. Даже не предложила сесть.
- Валентин Валентинович, - обратилась она к Лебединскому, - вот эта крайняя стопка документов поступила ко мне из банка, управляющим которого вы являетесь, в течение последней недели.
Приглашенные обернулись и увидели в углу кабинета, у стены, четыре огромные стопы папок. Казарин с Лебединским переглянулись. Они и не подозревали, что через их офисы проходит столько бумаг. Они просто распорядились передавать наследнице копии всех входящих и исходящих, без пометок. Пусть сама разбирается.
- Разрешите? - банкир подошел к самой большой из стопок, взял верхнюю папку. - Да, это, кажется, из моего банка.
- Это действительно важные документы, с которыми мне необходимо познакомиться?
- По всей видимости, так. Таков обычный порядок.
- Тогда зачитайте, пожалуйста, любой документ из папки, которую вы держите.
Лебединский непонимающе уставился на Бачурину. А затем, не придумав ничего лучшего, взорвался возмущением: