Боксер затаился. Он сократил до минимума прием посетителей и совершенно перестал выезжать в город. Для оправдания был пущен слух, что авторитет заболел чем-то респираторным. Но люди сведущие намеками, что насморк главаря "бановской" группировки имеет скорее нервное происхождение. Когда твоих людей начинают отправлять по одному на больничные койки, а кое-кого и выбрасывать из окон - поневоле заосторожничаешь. По городу ходили предположения одно фантастичней другого. Да и сам Боксер терялся в догадках: что это - ответ на попытку покушения на Бачурину или Юсуп и его шеф Паша натравливали Боксера на графиню с целью отвлечь его внимание, а сами исподволь готовились нанести по авторитету удар и захватить контролируемые тем территории? Недаром Паша через своих эмиссаров обхаживает Ходосеева. Думают, Боксер щи лаптями хлебает. Не на того напали! У Боксера тоже есть свои люди в окружении ровского мэра. И он осведомлен о шагах Паши, направленных как против корпорации "Цесарь", так и против бановской группировки.
В общем, авторитет до поры, до времени не собирался покидать своей норы. А пока десятки агентов Боксера сновали по городу, собирая информацию. Все добытые за день сведения суммировались и ежевечерне докладывались главарю.
В комнату заглянул Жердь:
- Приехал Мосол.
- Пусть заходит, - буркнул Боксер.
После того, как Бугор попал на больничную койку, контрразведку группировки возглавил двухметровый "шкаф" по кличке Мосол. Не потому, что был пригоден к данной деятельности, а потому что Боксер абсолютно доверял бывшему мяснику, раньше состоявшему у него в телохранителях.
Когда Мосол вошел в комнату, половицы под ним прогнулись и жалобно застонали.
- Узнал, кто отметелил Бугра? - угрюмо поинтересовался Боксер.
- Он и сам не знает. Или армейцы, или менты. Но не знакомые Бугру.
- Он сам решил, что нападавшие были ментами, или это твое мнение?
- Бугор так считает. Я ведь этих ментов не видел.
Боксер выбрался из-за стола, прошелся по комнате. Встал за спиной здоровяка:
- А почему Бугор решил, что его мудохали менты?
- Или армейцы, - добавил Мосол. - На урок не похожи, масть не та. А для обычной сявоты - били слишком мастерски.
- Что слышно про Шанхая?
- Бухает, по лебедям ударяет. Гуляет. И его день и ночь пасет милиция. Сам видел, как два глаза перли за Шанхаем по улице. Морды ментовские, я их сразу чую.
Боксер согласно кивнул. О том, что Шанхая взяла под наблюдение уголовка, докладывал и Бугор. Значит, Шанхай не тот человек, которого нанял Паша. Может, братва ошиблась, решив, что вместе с Юсупом в Ровск приедет и опытный мокрушник? Это ведь только слухи. Имей Юсуп своего стрелка, стал бы он обращаться за помощью к Боксеру? Тогда кто сбросил Бекаса? Неужто люди Бачуриной? Что ни говори, а покойный Гришин сколотил крепкую организацию.
Выслушав городские сплетни и пересуды, Боксер отпустил "шкафа". День подошел к концу. В спальне уже дожидалась девка, с которой авторитет спал всего вторую неделю. Еще не успела наскучить. Да и хороша в постели, хоть и не профессионалка.
Боксер потянулся и крикнул в комнаты:
- Жердь! Выпусти кобелей на ночь и обойди дом. Пора спать ложиться.
Телохранитель послушно отправился выполнять приказание. Авторитет в последнее время осторожничал до невозможности. Особенно после того, как пришлось расстаться с Бугром. Установил систему видеонаблюдения, да по соседству на "хате" постоянно сидела тройка-четверка ребят. Попробуй, сунься.
Жердь выпустил собак, достал сигареты. Закурил, разглядывая небо. Целый день было пасмурно, а к ночи облака разошлись. Наверное, к морозам.
Вдруг со стороны дома раздался истошный женский крик. Жердь бросился к двери, но она оказалась заперта, отпереть ее можно было только изнутри. Телохранитель заметался по двору. Встревоженные криком и метаниями человека, залаяли собаки. Крик послышался вновь. Жердь оглянулся, увидел полено и метнул его в окно. Завыла сирена. Телохранитель достал пистолет и рукояткой посбивал осколки. После этого полез в окно.
- Стой! Ты куда, падла! - закричали с соседнего двора двое или трое урок, поспешивших на сигнал тревоги. Один из них, видя лезущего в разбитое окно злоумышленника, пальнул из охотничьего ружья.
Через час к дому Боксера подъехал майор Гайденко. Узенькая улочка была заполнена машинами: милицейскими, с включенными мигалками, и иномарками группировщиков, услышавших о стрельбе у дома Боксера. "Братва" собиралась небольшими кучками, о чем-то тихо переговаривалась, поглядывая на сотрудников милиции. Но на рожон не лезли, а их предводители всячески демонстрировали готовность к сотрудничеству. У самого дома виднелись микроавтобусы ОМОНа и несколько джипов УБОПа. Из-за множества автомобилей подъехать к дому не было возможности.
Заметив Задорожного, отдававшего распоряжения сотрудникам угрозыска, Гайденко махнул рукой:
- Эй, капитан, распорядись, чтобы дали дорогу.
Задорожный подошел, тоскливо оглядел улочку:
- Безнадежно, товарищ майор. Дальше не проедите. Я лучше сержанта пришлю, чтобы за машиной приглядел.
- Что произошло? - поинтересовался Гайденко. - Я слышал: Боксера убили.