- Гражданская. Здесь, в Испании. С Дали мы встретились еще раз, уже через тридцать лет. Вот тогда и была сделана эта фотография.
- Это кто? - Бачурина указала на фото, где князь стоял у самолета с человеком, одетым в летную куртку.
- Бруно Муссолини, - пояснил Никовани.
- Муссолини?
- Да. Сын итальянского дуче. Во время войны его авиационная часть дислоцировалась здесь, на Мальорке.
- И что же, сын Муссолини участвовал в войне?
- Как и его отец, Бруно считал себя непревзойденным асом. Однажды он вызвал на поединок одного из лучших республиканских пилотов. Они встретились в бою у островов Колумбретес.
- И что же?
- Бруно вернулся на базу, расстреляв все боеприпасы. Его самолет был похож на решето.
- А противник?
- Капитан Диккинс. Тоже остался жив. Его русский И-16 получил больше трех сотен пробоин, но дотянул до берега. Каждый из них объявил себя победителем.
- Я думала, что подобные поединки давно ушли в прошлое. А вы тоже воевали?
- Да. Но, к счастью, недолго.
- Почему к счастью?
- Потому что понял: война выглядит привлекательно лишь в книгах. Пока мы дислоцировались на Мальорке и лишь изредка совершали налеты на побережье, война еще сохраняла для меня какой-то ореол романтизма. Паря высоко в небе, легко представлять себя эдаким рыцарем. Фактически остров оккупировали итальянцы. Но мы не интересовались, чем занимается их тайная полиция. Потом нас перебазировали на материк, и я увидел следы боев не с высоты, а на земле. Последствия наших налетов. Но еще страшней оказалась жестокость, с которой относились друг к другу противники. Аресты, пытки, расстрелы - в этом не было ничего благородного. Нет ничего страшнее и бессмысленнее братоубийственной войны. Дали, когда рисовал свое "Предчувствие гражданской войны", предвидел ужас, ожидавший его родину. Я сумел понять эту картину много позже, когда самому пришлось пройти через все это.
- И все же вы остались во франкистской Испании?
- Да. И даже преподавал в военных училищах, а затем в академии. Я реалист и принимаю жизнь такой, какова она есть.
- Это, кажется, король? - указала Бачурина на еще один снимок, где фотограф запечатлел молодого Хуана-Карлоса в военной форме, на каком-то официальном мероприятии.
- Да, это нынешний король.
- С ним вы тоже знакомы?
- Я преподавал в академии, когда он там учился. Но в то время он еще не был королем. Да и наследным принцем его можно было назвать с большой натяжкой.
- Почему же?
- Отцу Хуана-Карлоса не довелось царствовать. Он жил в изгнании, в Италии. Испанией правил Франко. Генералиссимус пригласил молодого принца на родину, чтобы впоследствии тот возглавил государство. Но эта перспектива была настолько туманной... Кстати, в академии к принцу относились так же, как к любому обычному курсанту. По крайней мере, старались относиться.
- Вы встречались с ним после коронации?
- Здесь на острове расположена летняя резиденция короля, где тот отдыхает с семьей. Мне доводилось бывать там несколько раз.
- А это Питер Устинов? - указала на очередной снимок Татьяна. - Вы и с ним знакомы?
- Это на Лазурном берегу. Кажется, в конце семидесятых. А познакомились - на сорок лет раньше. На почве общих российских корней.
- И как же вы познакомились?
- Я был знаком с его отцом. А с Питером мы впервые встретились в тридцать пятом. Тогда ему было лет пятнадцать. А мне восемнадцать. В следующий раз мы встретились через два года. Во время коронации Георга VI, в июне тридцать седьмого.
- Вы были на коронации?