«Нет! Нет! Нет!» — стучало в висках. Казалось, ещё немного, и я сойду с ума. Дом горит! Пожар! Судя по тому, что уже через минуту сквозь темную повязку на глазах пробивались светлые вспышки, огонь распространяется очень быстро. Где же Дейв?! Где все?!
Мои похитители сорвались с места и почти бегом поспешили скрыться с места своего отвратительного и подлого преступления. Меня душило чувство беспомощности, осознание, что дорогие мне существа сгорят заживо, а я ничего не могу сделать. В горле встал ком, дышать стало почти невозможно. Запах горящего дерева преследовал нас очень долго, а я сходила с ума. Казалось, горит не дом, а я. В груди расползалась обжигающая боль. Она плавила мою душу, меня и, казалось, весь мир.
Поджигатели бежали все дальше, не сбавляя темпа, несколько раз прошли через порталы, и вот, они уже продираются сквозь лесную чащу. По моему кокону скользили ветки деревьев, больно кололи стопы, но мне было плевать. Мыслями я была там, у нашего дома, который, наверное, уже полностью охвачен огнем. Я все время представляла себе Варха. Как он перенесет этот кошмар? Скорее всего, раз домохранитель связан с домом, он сгорит вместе с ним…
А пингвин? Бедный Паша! Он ведь задохнется там. Чем больше я об этом думала, тем хуже мне становилось. Нервы были на пределе, и в какой-то момент я перестала брыкаться, так как сил больше не осталось, да и толку никакого не было.
Не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент мои похитители сбавили темп и пошли простым ускоренным шагом. Я небрежно болталась на плече Сержа, как тряпичная кукла. Мужчины перекидывались ничего не значащими фразами, шутками, на меня же никто не обращал особого внимания.
Вскоре случился привал. Меня сгрузили с плеча и как мешок картошки бросили на траву.
Мужчины возились, ходили, слышался треск сучьев и чавканье. Эти животные проголодались и решили пожрать. Как можно принимать пищу после того, как сжег чужой дом вместе с живущими там животными?! Какое сердце должно быть в груди у этих нелюдей?! Я возненавидела их всеми фибрами души.
— Может, и девке дадим пожрать? — предложил кто-то из них с переполненным ртом. Как же это мерзко!
— Давай, — лениво предложил другой. — Путь длинный, а она не жрала ничего с вечера. Эй, ты! — он пнул меня ногой в район копчика. — Давай разворачивайся!
Интересно, как, если я связана по рукам и ногам? Неужели эти животные и вправду думают, что я буду есть то, что они мне предложат?
Поняв, что самостоятельно подняться я не могу, один из похитителей развернул мой теплый кокон и своими толстыми мясистыми руками привел меня в сидячее положение. Я невольно поежилась оттого, что холодный лесной воздух лизнул кожу, забираясь под тонкую ткань сорочки. Бандит вытащил из моего рта кляп и поднес к губам кусочек копленого мяса, предлагая есть с рук, как собака. Это стало его фатальной ошибкой. Наплевав на всё и вся. я дернулась вперед и вцепилась зубами в большой палец его руки, прокусив его так сильно, как только смогла.
Мужчина громко и пронзительно заорал, пытаясь вырвать из моих зубов свою толстую конечность. С третьего раза у него это получилась, а я ощутила соленой привкус крови на языке.
— Тварь! Сволочь! Шлюха проклятая! — в истерике кричал раненый, а у меня на душе вдруг стало чуточку спокойней. Не знаю, что будет дальше, но я сделаю все, чтобы эти уроды умирали долгой и мучительной смертью.
Вдруг мое лицо обжег сильный удар. Я завалилась на бок, в голове помутилось. Этот хряк рядом со мной продолжал кричать и браниться и, кажется, даже пытался бить меня ногами, но его оттащили. Чьи-то руки ловко подхватили меня за подмышки и вздернули, сажая на землю. Несмотря на боль, я не испытывала никакого сожаления о содеянном. Пусть мучается! Жаль, что я не смогла откусить ему этот проклятый палец.
Поднявший меня мужчина присел рядом, вынуждая откинуться назад, на его грудь. Голова болела от сильного удара, а левая часть лица пульсировала. Неожиданно он приложил к больному месту что-то холодное, по моим ощущениям напоминавшее небольшой кусочек льда, завернутый в платок.
— Ну, вот и зачем ты это сделала? — устало-насмешливо вдохнул Серж. Так вот, кто решил позаботиться обо мне. Мне стало противно, я попыталась отстраниться, но он прижал меня, обхватив за талию. — Сиди уже. Приказано доставить тебя в целости и сохранности. Не нарывайся больше, ладно? Они — люди суровые, обиды терпеть не привыкли. За тебя им заплатили баснословные деньги, но честь им дороже денег. Если сильно выведешь, могут и по кругу пустить. Знаешь, что это значит?
Знаю. Вот только, сейчас мне все равно. Пусть делают, что хотят. Какая разница? Я не смогла защитить своих друзей и свой дом. Главное желание сейчас — наказать всех причастных. Даже если за это придется дорого заплатить.
— Значит, так, — прорычал главарь, опускаясь рядом со мной и рыча прямо в ухо: — Раз ты такая дерзкая, то еды не получишь до самого вечера! Серж, кормить эту дуру будешь сам, никто из моих к ней не подойдет. Ещё раз ты,
— обратился он ко мне, потянув за ухо, — кому-то навредишь, и я тебя сам оттрахаю так, что ты встать не сможешь, дрянь. Поняла?!
Клянусь, единственная причина, по которой я не плюнула ему в рожу, это боль в голове и невозможность её достаточно быстро повернуть.
Эти животные поели и принялись идти дальше. Серж все это время держал кусочек льда у моего лица, стараясь не допустить расползания синяка. Сомневаюсь, что его волновало мое самочувствие, скорей он переживал за «товарный вид».
Меня вновь замотали в одеяло, забросили на плечо и вдобавок ко всему связали ноги, чтоб уж наверняка не сбежала. Укушенный мною бандит все время ворчал и повизгивал, будто и в самом деле лишился пальца. Через час он окончательно всех достал своим нытьем и один из подельников пригрозил ему, что «ещё одно слово, и тебе руку отрублю». Угроза оказалось действенной, и нытик заткнулся.
Меня и вправду не кормили, только давали попить. В животе урчало, но все это казалось глупостью. Я все время думала о том, что же творится в городе магов? Как там Дейв? Что чувствует? О чем думает? Это казалось пыткой.
Дейв вошел в город во втором часу ночи. Сегодня выдался сумасшедший денек. Ему потребовалось срочно покинуть город, так как требовалось его присутствие в одном из рудников. Самое противное то, что все оказалось зря! Сегодня вечером им сообщили, что там произошел обвал, и требуется срочно вытащить всех пострадавших, но выяснилось, что никакого обвала не было и в помине! Охотник возвращался злой, как черт. Не было сомнений в том, что это не чья-то шутка, а намеренная диверсия. Вот только в чем её смысл?
Сегодня же сил не было ни на что. Разбирательства, казни, возня и суета — всё это завтра. Сейчас все, о чем он мечтает, это обнять свою жену и заснуть.
Уже на подходе к своей улице Дейв почуял неладное. Для глубокой ночи здесь слишком шумно, слышны крики людей и странный треск. Он сделал ещё пару шагов, и тут в нос ему ударил запах гари и костра. Неужели…? Дейв сорвался на бег. Где-то пожар! Срочно нужно помочь. С его даром он усмирит пламя за секунды, найти бы только горящее строение. Пробежав несколько улиц, охотник увидел вдалеке столб дыма. Полыхает так, что огонь может перекинуться и на соседние строения. Он поспешил на помощь.
Дейв отчетливо запомнил тот момент, когда свернул на знакомую улицу и с ужасом осознал, что горит именно ЕГО дом! В голове не укладывалось, как такое возможно. Он бежал туда с такой скоростью, на которую только были способны его ноги, и даже быстрее. В голове билась лишь одна мысль: «Что с Ро?!». Дейв молил всех богов, чтобы она осталась жива и невредима.
Когда он подбежал к дому, пламя уже охватило все строение. Горели стены, крыша, даже из окон вырывались языки огня. Возле забора собралась большая толпа людей, казалось, сюда сбежался если и не весь город, то точно половина его населения. Дейв отчаянно искал глазами свою жену, надеясь выцепить из этого моря людей родную рыжую шевелюру. Её нигде не было. Не может же быть, чтобы…?
Охотник сделал шаг вперед и вскинул руки вверх. Несколько секунд манипуляций, и вот, огонь полностью подчиняется ему. Дейв резко опустил руки вниз, и пламя, тут же исчезло, погасло, будто и не было его здесь никогда. Охотник направился к дому, намереваясь вытащить оттуда свою женщину. Сознание отказывалось принимать тот факт, что Ро могла умереть. Это невозможно! Она жива! По-другому быть не может.
— Стой! — услышал он окрик Бернарда, и тут же ругару загородил ему дорогу. Что он творит?!