Оставаться в его доме не было сил. Все здесь принадлежит ему, он — хозяин всего. Казалось, даже стены этого дома выдавливают меня, вторят ему. Я бросилась в свою спальню и принялась спешно собирать вещи. Схватила первую попавшуюся сумку и принялась кидать в неё свою одежду, которой успела разжиться здесь в последние месяцы. Несколько платьев, белье, пара платков, щетка для волос, ленты… У меня оказалось на удивление мало вещей. Все они влезли в небольшую тканевую сумку.
Пока собиралась, рыдала в голос. Все здесь стало мне родным, и уходить совсем не хотелось. Я уже привыкла, что этот дом в каком-то смысле и мой тоже, ведь завтра мы с Дейвом должны были пожениться. Теперь никакой свадьбы не будет, и от осознания этого факта хотелось кричать в полный голос.
— Ро! — Варх материализовался рядом со мной и беспокойно заметался. — Ты чего удумала?! А ну бросай это все! Он же сгоряча ляпнул! Ты куда собралась-то?! — кот ходил вокруг меня и старательно заглядывал в глаза Мне же было стыдно показывать ему свое зареванное лицо.
— Ты все слышал. Он выгнал меня, — севшим голосом ответила я.
— Да он уже пожалел о своих словах, Ро! — убеждал меня Варх, смотря умоляющим взглядом. — Останься, прошу тебя! Не пори горячку! Успокойся! Ро, дорогая, ну, хотя бы ради меня останься!
— Варх, он выгнал меня! — воскликнула я, потеряв контроль над собой. Снова грудную клетку обожгла боль.
В истерике я схватила свою сумку и бросилась в коридор. В гостиной лежало мое подвенечное платье. Я разложила его на кресле, чтобы ничего не помялось и не испортилось. Белоснежное, как первые снег, оно так мне и не досталось. Я не надену эту красоту, не буду символом нежности и невинности.
Дейв никогда не назовет меня своей женой.
Я не знала, как унять эту истерику. Понимала, что нахожусь не в себе, но вся эта ситуация так поразила меня, что справиться с эмоциями было просто невозможно. Мне было ужасно больно от разрыва с Дейвом и страшно от осознания, что идти-то, по сути, и некуда. Есть лишь Бернард, но и может отказать мне в приюте.
— Не уходи! — чуть не со слезами в голосе выл Варх, не отставая от меня. — Пожалуйста, Ро!
Я видела: он искренне хочет, чтобы я осталась, но, к сожалению, это невозможно. Противиться воли Дейва не может даже его домохранитель.
Этот дом будто обжигал меня. Безумно хотелось послушаться Враха, остаться, но голос Дейва упорно звучал в голове: «Собирай свои вещи и уходи!». Он ясно дал понять, что я больше не желанный гость в его доме. Мне здесь не место.
Я выскочила на улицу, не слушая мольбы Варха. У меня никого больше нет. Я никому не нужна. Одна надежда на то, что Бернард позволит немного пожить у него.
И вновь та же дорога. Сонные дома, холод и ночь. На этот раз я успела одеться потеплее, но сейчас этого почти не замечала. Внутренняя боль сжигала меня изнутри. С трудом мне удалось отыскать дорогу к тому участку леса, где располагался дом ругару. По дороге мне не встретилось ни одного человека. Все как будто вымерли.
В доме Бернарда горел свет, создавая странное впечатление. Маленький домик, окруженный хвойным лесом, наводил страх, но вот огоньки в окнах создавали уют и придавали месту странное очарование. Я неспешно приблизилась и замерла на пороге. Неожиданно в голове всплыл наш с ним разговор там, в далеком зимнем лесу. Помнится, тогда Бернард сказал мне, что вскоре я приду к нему со своими вещами и буду просить приюта.
Снова душу обожгла боль. Он ведь все знал, все предвидел, а я лишь легкомысленно отмахивалась. Никогда бы не подумала, что Дейв сможет вот так меня выгнать, одну на холод, практически среди ночи. Оказывается, я совсем его не знала.
Занеся руку, набралась храбрости и постучала в дверь. Нужно запрятать свою гордость куда подальше. Кроме Бернарда я никого и не знаю в этом городе, больше мне никто не поможет. Если ещё и он выкинет меня на улицу, я просто сойду с ума.
Дверь со скрипом открылась. Бернард изумленно уставился на столь позднюю гостью. Ещё бы, ведь совсем недавно он сам проводил меня домой. Наверное, видок ему открылся ещё тот: заплаканное лицо, наспех накинутая одежда, растрепанные волосы. Уходила от него я совсем другой.
— Ро? — пробормотал он, рассматривая меня с ног до головы. — Что случилось? Почему ты в таком виде?
— Он меня выгнал, — прошептала я, смотря в пол, — а больше мне некуда пойти.
— Заходи скорее! — ругару практически втащил меня внутрь своего жилища, в тепло. — Что произошло? — он забрал у меня сумку и принялся стягивать верхнюю одежду.
— Говорю же, выгнал, — безжизненным голосом отвечала ему, не сопротивляясь. Бернард как куклу раздел меня и подвел к небольшой деревянной кровати, на которой он, должно быть, спит.
— За что? — допытывался ругару, беря меня за плечи.
— Приревновал к тебе, не поверил, что мы просто пили чай…
— Идиот, — выдохнул Бернард, закатывая глаза. — Он тебя не бил?
Этот вопрос звучал так по-дурацки, что я подняла на него хмурый взгляд. Дейв, конечно, не подарок, но не до такой степени.
— Что мне теперь делать? — спросила скорее себя, чем его. У меня не осталось сил плакать и рыдать в голос. Я чувствовала себя слабой и опустошенной.
— Ты не в себе, — констатировал Бернард, осматривая мое лицо и заглядывая в глаза. Он стал и начал что-то готовить у столика. Я почему-то вспомнила о Паше и меланхолично подумала, что Дейв остался не один. Когда в подвале живет пингвин, жизнь точно не будет скучной. Жаль, конечно, что этого милаху придется оставить там, но иного варианта нет. — На, выпей, — Бернард сунул мне в лицо горячую чашку с ароматным мятным чаем.
Я пригубила напиток и медленными, осторожными глотками выпила его. Ругару сидел рядом и осторожно поглаживал меня за плечи, успокаивая.
— Что мне теперь делать? — причитала я, отпивая из кружки. — У меня никого нет.