Вот оно.
Когда я шла мимо нее, она постукивала ногой. И ее каблук выбивал об пол… Да-да, тот самый сигнал СОС. Точнее, мой мозг почему-то интерпретировал это так и перевел дробь именно в морзянку. М-да.
У меня явные проблемы с психикой.
— А почему назад товары не сдаете, раз уже не хотите их? — тряхнув головой, отмахиваясь от самокритичных мыслей, поинтересовалась я.
— Не могу. Плоть слаба, а сила воли еще слабее. — Моя собеседница фыркнула и негромко рассмеялась. — У вас какой размер обуви?
— Тридцать седьмой. А что?
— Дарю, — подхватила она вдруг из выставленной перед ней шеренги три пакета с коробками и опустила их передо мной. — Ваш размер, у меня такой же. Я все равно носить не буду. Даже не выну их из упаковки, знаю уже. А дозу гормонов счастья при совершении покупки я уже получила.
— Хотите, сдадим их обратно прямо сейчас? — неожиданно меня увлекла эта странная беседа и эта странная женщина.
— Можете сдать, мне все равно, — вяло дернула она плечом. — Чеки там внутри, платила наличными. Если с карты рассчитываться, то нет ощущения, что что-то купил… А мне хочется именно процесса обмена наличных денег на покупки. Чтобы видеть, что я что-то приобрела… — пояснила зачем-то.
— Пойдемте вместе, — поднялась я, взяла врученные мне в дар сумки и несколько из тех, что по-прежнему стояли перед девушкой, чтобы дать ей стимул. — Ведите. Я буду сдавать в магазины ваши вещи. А вы мне просто покажете, где. И посидите в зале, пока я буду оформлять возврат.
— Ладно, — флегматично отозвалась она. — Кстати, меня зовут Алла.
— А я — Агата.
Примерно через полчаса мы освободились. Обошли весь торговый центр, я вернула в магазины все, что она успела набрать. Полученные деньги складывала в целлофановый пакетик, выпрошенный у кассира. Поначалу пыталась сразу же отдавать купюры Алле, но она небрежно отмахнулась и сказала, что ей нельзя их брать в руки. Иначе сразу же пойдет опять на что-то тратить.
Очень странная особа, хочу сказать. Общая сумма, что сейчас лежала в обычном прозрачном пакете, перевалила за сотню тысяч рублей. Точнее я не могла сказать, надо пересчитывать. Мы сидели за столиком и пили кофе с пирожными. Это Алла позвала и попросила составить ей компанию.
— Агата, а вы очень заняты в эти выходные?
— Нет, совсем не занята, — пожала я плечами.
— Можно предложить вам работу?
— Попробуйте, — улыбнулась я.
— Возьметесь за разбор всего того, что я накупила за последнюю пару недель? Я даже заглядывать не хочу в эти сумки. Просто сбрасываю их в гардеробную… Если вам что-то понравится, можете забрать себе. У нас с вами одинаковый размер, насколько я вижу. Там все новое, с чеками, в упаковках, с этикетками.
Я немного помолчала, а потом спросила:
— Алла, можно нескромный вопрос? Что у вас случилось? Почему вы так… У вас беда? Горе?
— Нет. Не знаю… — Она отпила кофе и откинулась на спинку стула. — Нет беды. И горя нет. Работа хорошая. Денег много. Так много, что я даже не знаю, что с ними делать. А жизнь пустая. Смысла не вижу. Существую день за днем, встаю утром, что-то делаю, работаю, выполняю какие-то обязанности, с кем-то общаюсь, потом ложусь спать, снова встаю… А в душе пустота. Ничего не радует, ничего не хочется.
— Может, вам нужно в отпуск? — намекнула я. — На море? Или в горы?
— Может, и нужно. Не знаю. Мне все равно как-то.
— А семья? Родители, муж, дети?
— А что семья? Родители живут себе, здоровы, что уже хорошо в их возрасте. Детей нет. А муж… Был да сплыл. Подруга у меня красивая. Бывшая подруга, — криво усмехнулась она.
— М-да, — поняла я намек. Все зло от самых близких, казалось, людей…
— Так что нет у меня беды или горя, Агата. Ничего нет. Пу-сто-та. Зато много денег, непыльная работа на дому, огромная квартира и горы покупок… Я иногда утром встаю и думаю: а не закончить ли все это? Кому оно нужно, такое существование?
— Едем, — решилась я.
Не понравился мне ее взгляд. Пустой, как та пустота, которая ее окружает. Мертвый взгляд человека, который доведен до черты. Нельзя таких оставлять в одиночестве, а то как бы чего не сделали. Не знаю, с чего я так решила. Интуиция, что ли?