В-третьих, я не воин. Наниты превратили меня в отличного бегуна, но я понятия не имею, как обращаться с оружием, даже ради спасения собственной жизни. И не знаю, смогу ли кого-то убить, даже если это будет злобный пришелец.
И кажется, меня защищает единственный кордолианец, способный удержать этих мерзавцев. Генерал — крутой ублюдок.
Схватив простынь с кровати и завернувшись в нее, я иду к двери и прижимаюсь к ней ухом. Но эта дурацкая штуковина звуконепроницаема. Так что мне не слышно, что там происходит. И даже если бы услышала хоть слово, все равно ничего не поняла бы, ведь они, вероятно, общались по-кордолиански.
Я вздыхаю, пытаясь не обращать внимания на темные стены и тусклый свет в комнате без окон. Вместо этого беру коробку восхитительного веронианского лакомства. Закидываю в рот очередной кубик и наслаждаюсь необычным вкусом. Сложным и восхитительным. Возникшие ассоциации напоминали смесь розовой воды и специй.
Эти веронианцы, кем бы они ни были, мастера своего дела. Мне уже хотелось отправиться на их планету, где бы та ни находилась.
Если я когда-либо вернусь на Землю, мне будет, что рассказать. Например, я могла бы обратиться в одну из сетей, специализирующихся на сплетнях о знаменитостях, и заработать кучу бабла. Так и вижу заголовки:
«Мое запретное приключение — свидание с кордолианским богом секса».
Я фыркаю. Прозвучало как отличное название для грязного романа. Всё ещё пытаюсь осознать, что Тарак, до того как занялся со мной любовью, был девственником. И он отвечал на все мои вопросы так, словно это самая естественная вещь в мире.
Есть одна маленькая деталь, о которой я ему не сообщила. Я не святая. И раньше занималась с парнями сексом. За мной числилось множество интрижек, хреновых расставаний и однодневных связей. Рано или поздно, все парни говорили обо мне одно и то же. Очевидно, я страшилась обязательств, чтобы это ни значило.
Так что раньше у меня был секс. Много секса. Но Тарак первый, кто довел меня до оргазма.
Я извивалась под кончиками его пальцев, а он играл на мне, словно музыкант на инструменте. Этот мужчина подарил мне оргазм. Это было чертовски восхитительно.
Я ни за что не расскажу ему об этом. Не желаю, чтобы он зазнался.
Он и так достаточно высокомерный.
Хм. Так что мне делать? Я кладу в рот еще один восхитительный кубик и устраиваюсь на кровати. Меня переполняли противоречивые мысли, пока во рту расцветало буйство ароматов.
Постепенно, пока еда оседала в животе, мои руки и ноги потяжелели, я расслабилась.
Эти маленькие сладости на вид обманчивы. Они оказались удивительно питательными.
Я на мгновение прикрываю глаза, наслаждаясь теплом и безопасностью этой маленькой комнаты. Странно успокаивает осознание, что Тарак находится по ту сторону двери.
Видимо, я задремала, потому что внезапно распахиваю глаза от слабого шороха.
Тарак стоит и смотрит на меня.
— Привет. — Я потягиваюсь, наслаждаясь мягкими теплыми простынями, от которых веяло его ароматом. Как долго я спала?
— Ты спала, — замечает он, направляясь к своему небольшому гардеробу. В руках у него несколько больших сумок. Раздираемая любопытством, я позволяю простыням соскользнуть вниз, решив подражать кордолианцам, и иду к нему в чем мать родила.
Тарак оценивающе блуждает потемневшим от голода, малиновым взглядом по моему обнаженному телу. Его взгляд вызывает во мне странный трепет. Большой плохой генерал не мог отвести от меня глаз. И это невероятно возбуждало.
Он что-то вытаскивает из сумки. Нечто странное, большое и пушистое.
И протягивает мне:
— Примерь это.
— Это? — Взяв в руки мохнатое нечто, я понимаю, что это шуба. Огромная пушистая шуба. Невероятно теплая и мягкая. Напоминающая старомодные шубы, которые мы, люди, носили веке в двадцатом.
Конечно, в наше время использовать мех животных для одежды просто неслыханно.
Я сую руки в рукава и кутаюсь. Одежда идеально подходит, даже по длине она примерно до середины голени. Это более роскошная одежда, чем я привыкла. К шубе даже прилагается капюшон. И Тарак накидывает его на мои коротко стриженные волосы.
Капюшон падает на мое лицо, скрывая черты.
Я удивленно откидываю его назад.