Когда мы подходим к дверям в мои апартаменты, квалум тут же открывается. Меня неожиданно осеняет, и я оборачиваюсь:
— Как тебе удалось открыть дверь?
Она моргнула, кажется, не понимая.
— Я правда не знаю. Я по глупости пыталась открыть её и сорвала кусок ногтя. — Она показывает мне палец с частично оторванным ногтем, под которым виднелась окровавленная розовая плоть. — И каким-то образом дверь тут же раскрылась.
— У тебя текла кровь?
— Слегка. Только капелька.
— Ах. — Должно быть, для активации двери в её крови оказалось достаточно моего биологического материала.
— Что значит «ах»? Не мог бы ты объяснить подробнее? Никогда ещё не встречала такого скрытного парня.
Я молчу, а она так забавно закатывает глаза. Похоже, это человеческое выражение разочарования. Не должна она догадаться, что введенные ей наниты от меня. Она получила мою кровь, и по законам кордолианцев между нами образовались кровные узы. Не думаю, что она хорошо воспримет эти новости, не после того, через что прошла по вине этого идиота Миркеля.
Дверь за нами закрывается, и Эбби, прикрыв глаза, глубоко и судорожно вздыхает.
Темные круги под глазами портят её бледную безупречную кожу. Она выглядит усталой. Конечно, Эбби устала. Она же только что пережила трансплантацию нанитов и попытку похищения.
— Они причинили тебе вред? — мрачно бормочу я, закатывая рукава кителя и осматривая её хрупкие запястья. Они в синяках, с поврежденной в нескольких местах кожей. Видимо, у нее текла кровь. На лодыжках виднелись те же отметины, а на лбу отпечаталась тонкая линия. Это следы от ремней. Слишком хорошо мне знакомые.
— Не совсем, — отвечает она. — Не переживай. Ты заставил этого жуткого доктора расплатиться.
— Он прикасался к тебе? — Я сверну Миркелу шею. К черту Высший совет и двенадцать знатных домов. Если они спровоцируют меня, я приведу в действие план, который мы с принцем разрабатывали тайком так долго, и сравняю их империю с землей.
— Тарак. — Она высвобождается из моих объятий и кладет руку мне на грудь. — Достаточно. Я в порядке. Чувствую себя намного лучше, чем тогда, когда ты спас меня от того насекомого-монстра. Но ты должен сказать мне, чего хочешь. Ты выглядишь так, будто все еще жаждешь грохнуть того парня. Будто хочешь грохнуть целую кучу парней. Но почему тебя волнует, что меня едва не схватили и не пустили на эксперименты? Я не твоя собственность, генерал, чтобы ты ни думал. И по твоему мнению, я из низшей расы.
Я открываю рот, чтобы возразить. По кордолианским законам она моя собственность. Но посмотрев на её лицо, молчу. От подобных слов она лишь придет в ярость.
— Так что я прошу, скажи мне правду, генерал. Ты собрался удерживать меня здесь? Или сдержишь слово и вернешь обратно на Фортуна-Тау?
— Ты так сильно хочешь вернуться?
— Там мой дом, генерал. Моя биометрическая установка нуждается во мне. Насколько бы я ни ценила твои усилия исцелить меня, знаю, твой народ никогда меня не примет. И честно говоря, все это пугает меня до чертиков. Особенно сами кордолианцы. Хочешь верь, хочешь нет, я правда наслаждалась проведенным вместе временем, и думаю, что ты на самом деле не так уж плох, но я здесь просто не выживу.
Конечно, она права. На Китии её никогда не примут как мою пару. Я должен зарегистрировать её как мою рабыню и удерживать в разрешенном доме.
И тогда она, такая свободолюбивая и бесстрашная, станет абсолютно несчастной.
Но некоторые факты неоспоримы. Она биологически совместима с нашим видом, я связался с ней кровными узами и спарился. Мы можем иметь совместное потомство.
И с ней впервые я достиг экстаза. Сейчас я умиротворен, более умиротворен, чем когда-либо. Головная боль прошла полностью.
Спаривание с ней оказалось невероятным. Оно было всем, о чем мне рассказывали, и даже больше.
Возможно, она не чувствовала того же самого.
— Тебе понравилось? — спрашиваю я, пристально наблюдая за ней.
— Что? — Явно смущенная, она моргает. — О чем ты говоришь?
— Спаривание. — Я сильнее, чем когда-либо, понимаю, что не смогу её отпустить. — Разве тебе не было так же хорошо, как мне?
— Секс? — От того, как она посмотрела на меня, слегка приоткрыв розовые губки, мне захотелось повторить все сначала. — О, секс был потрясающий, и тебе это известно. Перестань отвлекать меня от проблем. Ты, очевидно, весьма опытен в том, что касаемо ублажения женщин, но это не убедит меня остаться. Я не собираюсь становиться твоей наложницей, генерал.
Опытный? Наложница? Какой бред она несет? Я раздраженно щурюсь.