Я почти ожидаю, что Тарак оставит меня здесь, но он протягивает мне руку. Вкладываю свою ладошку в его большую ладонь, и он вытаскивает меня из воды одним легким движением.
На свое благо он слишком силен.
Моя кожа мгновенно покрывается мурашками от холодного воздуха.
Я в панике осматриваюсь, ища взглядом злополучную занавеску, но та, вероятно, куда-то уплыла или утонула. Её нигде не видно.
Тарак что-то поднимает с пола.
Свой аккуратно сложенный китель.
Откуда, во всей этой кутерьме, у него взялось время так аккуратно сложить китель?
— Вы, люди, похоже плохо переносите низкие температуры, — замечает он, набросив китель мне на плечи. Ткань плотная и мягкая, пропахшая им. И после пребывания в бассейне ощущается невероятно хорошо. Я так долго пробыла в воде, что мои пальцы сморщились, как чернослив. Он застегивает спереди большие блестящие черные пуговицы. Слишком длинные рукава полностью закрывают руки, а сам китель скрывает меня примерно до середины бедра. Сзади длинные полы прикрывают колени.
Я выгляжу в нем нелепо, но ощущаю себя восхитительно. Тепло. Интимно.
А генерал по-прежнему абсолютно обнаженный.
— Хм, спасибо. — Я обхватываю себя руками, с комфортом завернувшись в свой маленький кокон, мне все равно, что это слишком огромный имперский военный китель.
Тарак перекидывает штаны через плечо и жестом приглашает меня следовать за ним.
— Пойдем. Теперь мы можем вернуться в мои апартаменты. — Он окидывает меня пронзительным взглядом. — Где ты и должна была оставаться. Всего этого можно было бы избежать.
— Даже последнюю часть? — Я просто дразню Тарака, а он смотрит на меня с окаменевшим лицом. Закатываю глаза. — Ты мог бы предупредить меня о безумных ученых. Возможно, если бы ты как следует все объяснил, я бы не вышла из твоих апартаментов. — Не могу отвести взгляда от его блестящего обнаженного тела. Слишком отвлекает. — И генерал?
Он приподнимает бледную бровь.
Указываю на его штаны.
— А ты не собираешься… хм… их надеть?
— Зачем? — Кажется, он действительно не понимает. — Мое тело тебя чем-то оскорбляет? Даже после того, как мы только что спаривались?
— Нет, — качаю головой. На самом деле совсем наоборот. — Неважно, — вздыхаю я. — Если когда-нибудь ты решишь посетить Землю, напомни мне сначала обсудить с тобой некоторые культурные нормы поведения.
По крайней мере, мне открылся прекрасный вид на его упругую подтянутую задницу, пока я шла за ним в его апартаменты, во что, черт возьми, я ввязалась.
Эта маленькая женщина молчит всю обратную дорогу. Она молча следует за мной — не обидел ли я её. Мы проходим через общую комнату отдыха, где сейчас отдыхают несколько моих солдат, едят, играют или смотрят имперские новости по большому голоэкрану.
Некоторые изумленно смотрят на нас, но видя меня, быстро отворачиваются.
Конечно, они будут шушукаться между собой. Но они знают, лучше не вторгаться в мою личную жизнь. В любом случае, Высший совет уже знает о моем проступке. Меркел побежит к ним, вереща словно раненная личинка ксарджеков к своей королеве. Но мои солдаты никогда не выдадут меня знати.
Ничего необычного нет в том, чтобы в свободное время трахать женщину. Но вот то, что она окажется человеком — это неожиданно. Некоторые из них, вероятно, даже не знают, кто такие люди.
Как их лидер, я должен подавать пример и исполнять приказы Высшего совета, запрещающие межвидовые браки. Но мне уже всё равно. Я знаю, мои солдаты тайком создают отношения с инопланетянами.
Кордолианских женщин осталось так мало, что у мужчин нет выбора, кроме как искать удовольствия и общения на стороне, вне своей расы.
Однако, я никогда не задумывался, что от другого вида можно иметь потомство. Эта человеческая женщина настоящее сокровище. А её тело — источник глубокого, ничем не сдерживаемого наслаждения.
Такая отзывчивая. Казалось, она наслаждалась спариванием так же, как и я.
Но я ничего не знаю о человеческих брачных ритуалах. Не знаю, чего она ожидает от меня. Достаточно ли я её удовлетворил? Оказался ли я пригодным?