Но, видимо, Врег был готов. Он выстрелил из ружья ещё до того, как Ревик до конца повернулся. Что-то вонзилось в спину Ревика достаточно сильно, чтобы с его губ сорвалось кряхтенье, а сила удара отбросила его на меня. Его пальцы сильнее впились в моё тело, глаза выпучились от неверия.
Прежде чем я успела издать хоть звук, он обмяк на мне, полностью отключившись.
Я могла лишь лежать там, тяжело дыша и уставившись на него.
Когда я подняла взгляд, Врег криво улыбался, вскинув одну бровь и опустив ружье.
— Если ты хочешь моей смерти, принцесса, — сказал он, дёрнув затвор ружья старого образца и загнав в дуло очередной дротик с транквилизатором. — …Есть и более простые способы это организовать.
Подняв ствол, он не смотрел на наши обнажённые тела, искоса целясь и не спуская прицела со спины Ревика, и стал осторожно подходить к нам. Когда в следующие несколько секунд Ревик не пошевелился, он усмехнулся и свободной рукой показал неопределённый жест.
— Думаю, сейчас его свет вполне открыт для твоего, Высокочтимый Мост.
Он опустил ружье дулом в пол и посмотрел мне в лицо.
— Ты в порядке?
Я кивнула, отводя взгляд.
— Ага. Спасибо, Врег.
Он нахмурился, тихо щёлкнув языком, и покосившись на Ревика.
— Он будет чувствовать себя весьма паршиво, когда эта штука выветрится.
Проследив за его взглядом, я тоже нахмурилась.
— Из-за дротика?
Врег приподнял одну бровь.
— Нет, принцесса. Не из-за дротика, — когда я ничего не сказала, он добавил: — Пошли мне сигнал, когда будешь готова держать для него канал, — в его голосе слышалась улыбка, когда он попятился к двери. — … ну, то есть, если ты закончила «облегчать» его состояние.
Всё ещё с трудом формулируя связные мысли, я лишь кивнула, подавляя лёгкий прилив смущения от его слов и беспокойства из-за того, что он прав насчёт Ревика.
Я очень усиленно старалась не думать о том, как мы выглядим.
Через несколько секунд дверь закрылась за Врегом с тихим щелчком.
Я посмотрела на Ревика, подавляя очередной укол чувства вины, и выдернула дротик из его спины, где Врег вогнал его практически точнёхонько над сердцем Ревика.
Мне понадобилось ещё несколько секунд, чтобы выбраться из-под него.
Я аккуратно перевернула его на бок, затем подхватила под мышки и по возможности подтянула вверх по кровати, что оказалось не так-то просто. Я сумела дотащить его почти до изголовья, достаточно высоко, и накрыла его одеялом и покрывалом, чтобы он не замёрз. Подложив ему под голову одну подушку, я взяла другую и сунула ему под спину, чтобы он с меньшей вероятностью перекатился на шрапнельную рану во сне.
Только после этого я пошарила по полу, отыскивая свою одежду.
Однако, посмотрев на себя, я решила, что мне надо в душ.
Я не ложилась рядом с ним, пока не вышла из ванной через несколько минут, опять одетая в его одежду. Мои волосы оставались мокрыми, а тело болело ещё сильнее, чем когда я улеглась спать в первый раз.
Даже свернувшись калачиком рядом с ним, я разделила нас валиком из покрывала.
Увидев напряжённое выражение на его лице, я подавила очередную волну угрызений совести. Напряжённость вокруг его глаз тут же ушла, как только я вновь присоединилась к нему, но он все равно выглядел так, будто даже в отключке страдал от боли.
Я послала сигнал Врегу в коридоре, подавив смущение, когда я почувствовала веселье в свете видящих, которые собрались по ту сторону двери. Я знала, что где-то в конструкции Балидор скрежещет зубами — это при условии, что он не материт меня в голос на потеху любым слушателям.
К тому времени я вымоталась так сильно, что сложно было переживать по этому поводу.