— Боги, жена.
— Что?
— Ты дразнишься просто до невозможности, бл*дь.
Я почувствовала, как моё лицо заливает румянцем.
— Прости.
— Не извиняйся, — его тон сделался грубоватым, и он вновь потянул за мою юбку, не отводя взгляда от ткани. — Дело не только в этом. Не только в том, что ты прикасаешься ко мне. Эта бл*дская одежда… всё это, Элли. Почему ты так одеваешься?
Мою грудь сдавило.
— Я знала, что ты ненавидел мою одежду.
— Ненавидел? — он издал короткий смешок и взглянул мне в лицо, продолжая легонько тянуть за ткань. — Элли… эта одежда награждает знатным стояком меня и, пожалуй, любого видящего мужского пола в радиусе видимости. Ты носишь приманку для видящих, Элли. Врег даже называл тебя так несколько раз, наверное, пытаясь разозлить меня, чтобы я что-то предпринял по этому поводу. Он сказал, что если я не поговорю с тобой на днях, он сделает это сам, — покачав головой, Ревик щёлкнул языком и опять посмотрел на юбку. — И ты надеваешь это для разговора с Сурли… боги.
Я просто стояла там, чувствуя, как моя грудь сжимается ещё сильнее.
— Приманка для видящих? — я продолжала обвивать руками его шею, но мой свет уже начал отстраняться от него. Я прикусила губу, стараясь не слишком остро реагировать и решить, сколько в его словах поддразнивания. — Что это значит? — осторожно спросила я. — …Приманка для видящих?
Он покачал головой, мягко щёлкнув языком.
Я притянула его обеими руками.
— Ревик. Просто скажи мне.
Он вздохнул и сам как будто слегка смутился.
— Врег, пожалуй, сформулировал это наиболее точно… хоть и бесцеремонно, — его тон сделался виноватым. — Несколько дней назад он спросил у меня: «Она знает, что это равносильно тому, чтобы надеть костюм японской школьницы и наклониться перед кучей перевозбуждённых людишек?»
После долгой паузы он поднял взгляд и посмотрел мне в глаза.
— …Ну? — спросил он. — Ты знаешь это, Элли?
Я хмуро уставилась на него.
— Ты же не серьёзно.
Не отвечая, Ревик лишь настороженно изучал мои глаза.
Увидев его серьёзное выражение, я посмотрела на свою одежду, всё так же хмурясь.
— Ты меня дуришь, — заявила я, посмотрев на него в ответ. Когда его губы изогнулись в изумлённой улыбке, я заговорила резче. — Ревик, я носила наименее откровенные наряды, оставшиеся у меня с тех пор, как я была в Китае…
Когда он расхохотался в голос, я бросила на него очередной изумлённый взгляд.
— Я избавилась от всех супер-секси-шмоток! — запротестовала я. — Если честно, я начинала думать, что тебе поэтому не нравится моя одежда — потому что она слишком в духе какой-то матроны. Знаю, по сравнению со многими твоими подружками, это выглядит очень даже скромно…
Всё ещё широко улыбаясь мне, Ревик покачал головой и мягко щёлкнул языком.
— Чёрт, как же ты молода, — произнёс он, прикасаясь к моему лицу.
Увидев злость, быстро появившуюся на моём лице, он крепче сжал меня в объятиях и прижал к себе как раз в тот момент, когда я собралась нас разделить.
— Элли… прости. Я сказал это, не подумав. Я имел в виду лишь то, что я забываю, что ты не всегда знаешь эти вещи, — он вновь взглянул на мою одежду. — Я забываю, что ты не всегда видишь вещи, которые очевидны для того, кто воспитывался среди видящих.
Мой голос оставался напряжённым.