И тут же жалею об этом.
Не думаю, что когда-либо видел такое количество матерных слов в одном сообщении. Некоторые на британском английском, что вызывает у меня смешок. Должен признать, девчонка смелая. Снова закрываю ноутбук, намереваясь больше не обращать на него внимания.
Вот только Хейли не останавливается.
Даже посреди ночи.
И на следующий день.
И после него.
И всю неделю, раз на то пошло.
Это сводит меня с ума.
Ее фото переполняют мой инбокс, на них есть все — от ее среднего пальца до киски и сисек. Ее задница везде, в странных позах и с изобилием игрушек, буквально, чтобы позлить меня. Я пытаюсь игнорировать это, даже когда кровь во мне закипает.
Она усугубляет всё лишь больше, когда появляется в классе в узком красном платье. Каждый парень в аудитории смотрит на нее, как на секс-бомбу, их голодные маленькие глазки и полные слюны рты заставляют меня сломать долбаный фломастер.
Я все понимаю. Она чертовки сексуальна, а теперь, когда и сама это поняла, то не даст ни мне, ни еще кому-либо спуску. То, как она идет по классу, выставляя напоказ красивые изгибы своего тела, откровенно привлекает мое внимание.
До такой степени, что я даю всему классу дополнительное домашнее задание.
Теперь злятся все.
Не одному же мне.
Когда урок заканчивается, мне хочется позвать ее и оставить на дополнительное время занятия. Настоящего занятия. Если я не могу заставить ее делать по-моему, то сделаю это старым проверенным способом.
— Хейли, — кричу я, пока она последняя покидает аудиторию с Лесли.
Но девчонка показывает мне средний палец, даже не оборачиваясь.
Смеюсь и качаю головой.
Думаю, если сказать девушке, что с тебя хватит случайного секса, это сильно ее разозлит.
Она просто не понимает, что не одна скучает по нему.
Но только то, что я скучаю, не делает наши отношения правильными.
Не тогда, когда на кону столь многое.
Каждый раз, глядя на ее подругу Лесли, я задаюсь вопросом, сорвется ли она в один день… и затем все узнают, что я сделал. Моей жизни придет конец.
Снова.
Я просто, мать вашу, не смогу.
Так что возвращаюсь домой, по-прежнему пребывая в отвратном настроении, и сдаюсь бутылке виски. Ниндзя приветствует меня своим обычным «мяу» с хрипотцой и звучит так, словно хочет кошечку, а не пожрать.
— Я знаю, через что ты проходишь, парнишка, — говорю я ему, хлопая его по голове.
Он трется о мою ногу, а затем падает передо мной, катаясь по полу и выставляя передо мной свои яйца. Они огромные, как и всегда. Думаю, общее у нас с ним нечто большее, чем только отсутствие киски.
Усаживаюсь на диван, после чего Ниндзя присоединяется ко мне, прижимаясь своими шарами к моему бедру. Мне на самом деле насрать, так что я продолжаю чесать его за ушком, пока он слюнявит мне рубашку. Это то, чем мы занимаемся, когда никого нет. А еще мы вместе ужинаем.
Ему, как и мне, нравится тишина. Он также любит смотреть телевизор, особенно, когда показывают других кошечек. Наверное, из-за кисок. Из нас получилась бы отличная пара, если бы не тот факт, что он — кот.