— Ну, лучше поверь, потому что это правда.
— О, Боже мой…
— Знаю, сложновато поверить в то, что я занималась сексом с нашим профессором.
— Ты лгала мне все это время... — говорит она, поджав губы.
— Нет, я просто не рассказывала тебе. Не малая разница.
— Как ты могла мне не рассказать? Это же самая важная деталь.
— Я не знала, ясно? Откуда мне было знать, что он мой профессор? И когда поняла, то почувствовала себя весьма униженной. Мне просто хотелось забыть о случившемся.
— О, Боже мой... — Лес прижимает ладонь ко лбу, словно на нее снизошло провидение. — Вот почему ты ушла с нашего первого занятия с ним. Сказала, что тебе плохо. — Она на тычет в меня пальцем. — Вранье все.
— Виновата, — поднимаю руки я. — Слушай, извини. Я действительно не хотела лгать тебе. Просто так получилось.
— Ага, случайно трахнулась со своим проклятым преподом.
Пожимаю плечами, а Лесли скручивает документ, что держала в руке, в трубочку и ударяет меня по голове, заставляя прыснуть со смеху.
— Ты из ума выжила? — кричит она. — Ты хоть знаешь, насколько глупо это все звучит?
— Да! Остановись, — говорю я, все еще смеясь и пытаясь выхватить бумагу, но Лесли быстрее меня.
— Ты трахалась со своим долбаным профессором. Если это не пятьдесят оттенков разврата, то я не знаю, как это назвать.
— Ну... ему нравятся изощренности. — Я смеюсь от одного лишь вида гримасы на ее лице.
— О, Боже мой, не в этом чертов смысл! — Подруга снова нападает на меня. — Ты врала!
— Ладно, да поняла я, и мне очень жаль, — говорю, наконец, сумев вырвать у нее документ.
— Я тупо застукала тебя, целующейся с долбаным преподом.
— Знаю, и мне чертовски неловко.
Она хмурится.
— Тогда почему ты пошла к нему? Зачем вообще ставить себя в такое положение? Это только усложняет ситуацию.
— Ну я же не могу не ходить на уроки, не так ли?
— Я. Не. Это. Имею. В виду. — Лесли вырывает у меня бумагу и засовывает в рюкзак.
— Да, мы поцеловались. И это, вероятно, не в последний раз.
Она наклоняет голову.
— Это я и имею в виду. Дважды — уже не случайность.
— Хорошо. Ты права. Я не могу устоять перед ним.
— И он не может сопротивляться тебе... — размышляет она. — И что ты собираешься теперь делать? Вы не можете так продолжать. Ты же знаешь, что это запрещено.
— Да понимаю, но... я не знаю, смогу ли остановиться. Захочу ли вообще.
Она успокаивается на секунду, но взгляд на ее лице говорит все.