— Алло, это Хейли Уолтерс?
— Да, это я. — Голос мне не знаком.
— Хорошо. Вас беспокоят из больницы Святого Лукаса. Сегодня к нам доставили вашу маму.
Сердце в груди перестает биться.
— В чем дело? Что случилось?
— У нее значительные ушибы и перелом ребра. Мы пока не знаем причину, но вы обязаны приехать сюда как можно скорее. Она дала нам ваш контактный номер.
— Боже мой. Да, я уже еду! — Я поспешно хватаю вещи и выбегаю из комнаты, не обращая внимания на то, что у меня занятия. Мама важнее.
* * *
Когда приезжаю в больницу, то немедленно спрашиваю номер ее палаты и поднимаюсь наверх. Сердце колотится, пот стекает по спине, когда я тороплюсь по коридорам к маме. Когда наконец нахожу ее, вижу, что она лежит в постели с закрытыми глазами, и боюсь худшего.
— Мам! — Со слезами на глазах бегу к ее кровати и крепко обнимаю, но она не отвечает.
— Привет, хорошо, что ты приехала. — Входит медсестра.
— Привет, — говорю я, убирая волосы с мокрого лица. — Почему она спит?
— Анестетики. Ей дали много морфина в качестве обезболивающего.
— О… Что случилось? — спрашиваю, садясь на стул рядом с кроватью.
Медсестра вешает новый пакет с антибиотиком на ее капельницу и проверяет показатели.
— Ну, мы на самом деле не знаем точно, так как она, казалось, была совершенно сбита с толку. Заикалась, что-то пролепетала парамедикам о лестнице. Мы думаем, она упала. Удивительно, что ей даже удалось позвонить нам.
Мой взгляд падает на синяки на ее лице, и я произношу:
— Не думаю, что причиной этому стало падение с лестницы.
Она вскидывает брови.
— Возможно. Мы не знаем. Она не сказала ничего, только позвонить тебе.
— Хорошо. — Я поджимаю губы. — Как насчет ее парня?
— Эээ… Да, ему мы тоже звонили. Он ничего не сказал, только подтвердил, что она упала с лестницы.
— Ну да, — хмурюсь я.
— Кажется, он пьет кофе. Если тоже захочешь, можешь купить его по коридору налево, — улыбается она.
— Нет, спасибо, — отвечаю я. — Просто хочу остаться с мамой на секунду. Если все в порядке.
— Конечно. Я оставлю вас вдвоем. О, она может скоро проснуться. Доза морфина была уменьшена, поэтому она не будет все время вялой.
— Спасибо, — говорю я, когда она выходит из комнаты.
Я глубоко вздыхаю, а затем глажу маму по щеке.
— Эх, мама… что он с тобой сделал?
Уголок ее рта дергается, мама издает мягкий стон. Я улыбаюсь, борясь со слезами.