— Анна, а у тебя есть дети? — спросила я и куснула щеку, потому что эта тема могла оказаться для неё болезненной.
Не подумала, ведь она тут живёт уже пару лет точно, в город редко когда улетает, какие же могут быть дети?!
Я присела за длинный деревянный стол, покрытый клеёнчатой скатертью, и сложила руки на столешницу.
— Нет. Детей нет. У меня в двадцать шесть обнаружили бесплодие. Муж ушёл. А ещё раз открыть для кого-то сердце я так и не смогла, — ответила она, скользнув по мне грустным взглядом, и принесла тарелку с куском пирога и чашку с чаем.
— Я положу вам с собой пирог… Отца угостишь, да и гаврики эти поедят.
Я кивнула и посмотрела в окно. К моему удивлению, Рома и Стёпка говорили спокойно, даже не кричали друг на друга. Возможно, Анна права, и им на самом деле просто следовало поговорить наедине, без свидетелей.
Тяжело вздохнув, я взяла кусок пирога и откусила. Нежное тесто и печёная рыбка, приправленная травами, обладали невероятным вкусом. Я начала медленно пережёвывать, смакуя вкус.
— Он тебе нравится? — спросила Анна, присаживаясь напротив меня за стол.
Я чуть не поперхнулась: пирог встал комом в горле. Это она сейчас о пироге? Или…
— Кто? — спросила я, испугавшись вопроса.
— Стёпа, конечно же, не этот же Рубь Золотой, — хихикнула она.
«Рубь Золотой»…
Надо бы запомнить.
— Нравится, но мы с ним просто друзья, — ответила я и сделала глоток чая.
Вкусный такой… Сладенький… Со сгущёнкой…
— Тогда ты ему лучше сразу скажи об этом, поговорите… Не трави душу пареньку, он же ведь рассчитывает, что у вас может быть что-то большее.
Я вспыхнула от смущения, вспомнив наш поцелуй около дома.
— Я постараюсь с ним поговорить. Обещаю! — кивнула я.
Анна собрала пироги для папы, и мне вдруг показалось, что она к нему неравнодушна. Она с особым трепетом заботилась о нём, часто справлялась о здоровье, когда я приходила к Стёпке, а ещё стеснялась, когда отец сам находился в поселении. И у меня в голове возникла чудесная идея — почему бы не свести эти два одиночества?! Наверное, было бы здорово, учитывая то, что Анна практически живёт тут.
Я поблагодарила её, выглянула в окно и обратила внимание, что парней уже нет, а потом дверь в столовую открылась, и на пороге показался Стёпка.
— Прости, что мы всё это устроили… — начал извиняться он.
— А где Рома? — чуть склонила я голову набок и внимательно на него посмотрела.
— Рома… Так он пошёл домой, — словно ни в чём не бывало, повёл плечом Стёпа.
— Как домой? Куда домой? Стёпа, ты хоть понимаешь, что если он заблудится… Отец несёт за него ответственность, — обречённо выдохнула я. — Анна, спасибо за всё, я побегу потому что, если…
— Иди, иди, конечно же, — перебила она меня. — Отцу привет передавай.
Я кивнула, перекинула сумку с угощениями через плечо, вышла из дома и поспешила в лес по единственной дорожке, надеясь, что Роме хватит ума не свернуть с неё. Сердце превратилось в зайца, убегающего от волка: начало в ударном темпе мчаться в груди.
— Да подожди ты, Тайгиня! — остановил меня голос Стёпы, и я обернулась в его сторону.
Я вспомнила слова Анны о том, что должна поговорить с ним и дать понять, что мы просто друзья, что дальше дружбы отношения не зайдут, как бы сильно он не хотел этого. Вот только сейчас был совсем не тот момент, да и я не разобралась в себе. Не понимала я, что испытываю к парню на самом деле.
— Стёпа, ты понимаешь, что Мажор — ноль в тайге? Он может свернуть не туда и уйти чёрт знает куда. Работа встанет. Все будут его искать. И могут не найти. Ты понимаешь это? Что грозит отцу, если его племянник не вернётся домой?
— Племянник? — глаза Стёпки широко распахнулись от удивления.