Гей-радар мигает красным: «Играет за другую команду».
— Сэр, к сожалению, шампанского нет. Игристое вино подойдет? — очень вежливо отвечает бармен, несмотря на то, что его только что изнасиловали взглядом.
— Если я расплачусь деньгами из «Монополии», будет нормально? — невозмутимо, но резко говорит Ян.
Я не могу сдержать хихиканье и посылаю бармену извиняющуюся улыбку.
— Игристое вино подойдет, спасибо, — вставляю я, прежде чем Мистер Сучка обезглавит парня за отсутствие нужного напитка с пузырьками.
— Мы принесем напитки за ваш столик, — говорит бармен мне, посылая Яну мимолетный испепеляющий взгляд.
Пока мы ждем напитки, я разглядываю помещение, и мой взгляд останавливается на женщине, сидящей через два столика от нас. Краем глаза я увидела, что Ян тоже заметил ее. На его лице ясно виден ужас, пока он внимательно изучает ее чересчур яркий внешний вид. Его реакция, как и предполагалось, не заставила себя долго ждать.
— На нее кончил клоун Бозо?
Я фыркаю и смеюсь от его красочного сравнения, в ответ его губы проказливо изгибаются.
— Люди специально так делают? — он возмущенно вздыхает. Мои брови выгибаются в любопытстве. — Даже ни разу не взглянут на свое шокирующее отражение, прежде чем выйти из дома?
Я хихикаю от, мягко говоря, сильно преувеличенного негодования. Он смотрит на меня из-под ресниц и хихикает.
— Я могу получить моральную травму. Серьезно, некоторых людей не должно быть вообще!
— Я обожаю, когда ты никогда-никогда не перегибаешь палку, — говорю я, он пожимает плечами, а потом начинает смеяться.
Я благодарю официантку за напитки и заношу их на счет своего номера в отеле. Поднимаю бокал, чтобы чокнуться, и Ян копирует мое движение. Услышав мелодию телефона Яна, я выгибаю бровь. Проверив экран, он сбрасывает звонок.
— Серьезно? — спрашиваю я о его рингтоне.
— Ну, красотка, мой молочный коктейль действительно приводит ко мне парней (Прим., строчка из песни «Kelis» — «Milkshake»)
Улыбаясь, я качаю головой.
Мы погружаемся в разговор о последних похождениях Яна, включая ночной марафон девчачьих фильмов с Ташей, в качестве подготовки к выходу нового фильма в серии. Следующей темой становится мое добровольное изгнание и неверное «достижение» Дэниела. После того как я зачитываю длинную речь о том, как противно и больно мне было, и насколько зла я была на Дэниела, Ян берет на себя главную роль в разговоре.
— Красотка, ты знаешь, в конце концов, логика отступает, и хотя ты очень стараешься избежать этого, сердце играет главную роль, — он осматривает меня своими экзотическими зелеными глазами, обрамленными длинными черными ресницами. — Как сильно ты его любишь? — он подносит бокал к губам, не отрывая от меня взгляда.
— Даже не измерить, — выдаю я раздражающее признание, прекрасно зная, как давно я вырезала имя Дэниела в своем сердце. Навечно.
— Как я понимаю… — он останавливается, чтобы стереть пальцем смазавшуюся тушь у меня под глазом.
Я мысленно закатываю глаза на этот жест. Я уже привыкла к склонностям Яна вмешиваться в личное пространство человека. Меня это почти не волнует.
— …то, что тебе нужно сделать, чтобы достичь блаженства, это… отпустить.
Мои губы машинально начинают хмуриться.
— Ты серьезно хочешь начать третью мировую из-за этого? — он поднял брови. — Читай по губам, Хейлз. У вас, ребята, был чертов перерыв — хер с ним, вы на самом деле расстались! — Ян качает головой, подчеркивая свои слова.
Я морщу нос, этот жест не полностью выражает мое согласие с его точкой зрения.
— Поэтому прекращай это дерьмо и возвращайся домой, или хотя бы встреться с ним, ради Бога. Дай ему вымолить у тебя прощение.
Когда я одновременно пожимаю плечами и вздыхаю, улыбка Яна становится шире. Затем он смеется:
— Между нами, красотка, ты можешь отрицать, если хочешь, но мы оба знаем, даже метадон не поможет тебе избавиться от этой зависимости, верно? — он хлопает по моему бедру и ухмыляется, слишком самоуверенно, как обычно.
— Я настолько погрязла в этом, да? Иногда я могу себя ненавидеть из-за этого, — я качаю головой. — Что со мной, док?