Грандиозный план состоит в том, что я буду управлять компанией, летая туда и обратно, когда это необходимо, и Хейлз сосредоточится на ее иллюстрациях, что она уже давно хотела сделать. Она хороша в этом, и я подталкивал ее к тому, чтобы перейти на следующий уровень.
Оставить компанию в руках Криса — это то, с чем я почти могу жить. Может попытаться жить... пока он доказывал, что заслуживает доверия. Он действительно доказывал. Я думаю, что могу доверять ему как управляющему директору. Со мной на заднем плане.
Мои губы тут же дергаются, когда я думаю о презрении и легком раздражении Хейлз, когда она увидела мое расписание на следующие несколько месяцев. Она так чертовски сексуальна.
Я опрокидываю в себя остатки виски, которое к этому времени стало светлее от растаявшего льда, и возвращаюсь в постель, проходя мимо комнаты Эммы.
Я стою над ее колыбелью, наблюдая за ее умиротворенным личиком в тусклом свете кроличьего ночника, который заставляет меня внутренне фыркать. Если бы кто-то сказал мне два года назад, что у меня в доме будет чертова лампа в виде кролика, я бы подумал, что они либо сильно пьяны, либо сильно невменяемы.
Я осторожно кладу руку на покрывало, прикрывающее ее грудь, и жду, когда почувствую мягкий подъем. Я наклоняюсь, чтобы поцеловать Эмму, и выхожу из ее комнаты, оставив дверь полуоткрытой.
Я делаю следующие несколько шагов, думая о Хейлз; скользнув в нашу кровать, я поворачиваюсь, чтобы обнять ее. Она наклоняется ко мне. Я целую ее божественно пахнущие волосы и притягиваю ее ближе, точно туда, где она должна быть.
Моя Хейли.
Конец.