Это яркое утро. Теплый ветерок толкает пушистые облака по небу. Я следую за Кайлом по тротуару, он начинает медленно шагать, как только я достигаю его.
— Это о Лукасе? — спрашивает он.
— Нет, на самом деле о моей бабушке. Хлоя не говорила тебе?
Он кивает.
— Правда. Да.
— Я хочу увидеть ее.
— Хлоя сказала, что Анджела рассказала тебе, что она мертва? — спрашивает он, его неприязнь к нашей матери очевидна по его лицу.
Я киваю.
Кайл качает головой на ложь нашей матери.
— Я могу отвезти тебя к ней, если хочешь, но ты действительно не можешь разговаривать с ней. Она даже не поймет, что ты там.
— Я все равно пойду.
— Хорошо, — говорит он, наблюдая, как мимо проезжает машина.
— Ты был близок с ней? — спрашиваю я, опасаясь укола ревности, если он ответит ” Да”.
Он думает минуту прежде, чем ответить. Затем он пожимает плечами.
— Не совсем. Она жестокий человек, с ней не возможно сблизиться. Она некогда не была стереотипной бабушкой, которая печет печенье и вяжет свитеры.
— Какая она была?
— Она была вроде социальной бабочки. У нее было много друзей. Вокруг нее всегда были люди. Наш дедушка умер давным-давно, еще когда Анджела была тут. Так, бабушка жила одна, но у нее всегда был дом наполненный подругами.
— Она давно в доме престарелых?
— Около 2 лет.
— Она знала, где мама была? Знает ли она обо мне?
Он вздыхает.
— Нет, она не о многом знала, что мы делали.
— Я не понимаю, — говорю я, чувствуя знакомое разочарование, растущие во мне. — Почему она заставила меня полагать, что она — вся моя семья, которая у меня есть.
Кайл останавливается, и я понимаю, что останавливаюсь тоже. Он кладет руку на мое плечо.
— Я не знаю, Райли. Мне жаль, что я не успел. Прости за то, что она заставила тебя пройти.
Я делаю шаг назад, чтобы разорвать контакт с ним.
— Ты не должен жалеть меня. Она любила меня, Кайл. Она свой собственный путь испортила, я знаю, что она сделала.
Он трет ладонью свое лицо.
— Ты не хочешь говорить нечего о ней плохого. Я восхищаюсь тобой за это, за твою верность. Но тебе, возможно, придётся столкнуться с тем, что она держала тебя из-за эгоизма.
— Какие причины? — спрашиваю я, пытаясь контролировать свою внезапную вспыльчивость.