— Просто так, — я наклоняю голову к нему. — Действительно ли я настолько воинственная, что ты ожидаешь борьбу на всем?
Он с улыбкой смотрит на меня.
— В принципе, да.
Я наклоняюсь к нему и смеюсь.
— Заткнись.
Он обнимает меня за плечи и тянет меня к себе. Посидев немного, таким образом, Лукас говорит, — те люди на вечеринки знали моих родителей.
— Из церкви, — ты сказал.
— Да, — он издает глубокий вздох.
Я снова облокачиваюсь на него.
— Именно, так ты знаешь, я сомневаюсь, что есть что-либо, что ты мог бы сказать, чтобы встряхнуть меня и чувствовать что-то другое к тебе.
Он гладит рукой мою щеку.
— Я не говорю о своем семье. Люди в городе знают эту историю, некоторые нет. Но никто и никогда не услышит ее от меня.
— Все в порядке. Ты не обязан мне рассказывать, — несмотря на его спокойствие, я вижу борьбу в глазах. — Я сожалею.
Он пожимает плечами.
— Все нормально, обычно. Но когда люди смотрят на меня так, как сегодня вечером, я ненавижу это.
Его внезапное презрение потрясает меня.
— В каком смысле? Я ничего не заметила.
Он смотрит на меня пристально.
— Они видят, что я стоял рядом с тобой, смотря, как у меня все под контролем, но в головах они называют это ерундой, потому что они знают, откуда я родом.
Я откинулась назад, чтобы изучить его лицо.
— Ты действительно так думаешь?
Он хмуриться на меня.
— Я видела, как быстро здесь распространяются сплетни, но я не слышала ругательств о твоей семье.
— Ты не должна, — говорит он. — Ты чужак. Кроме того, твой брат и его семья крутятся в других кругах. Они ведь тоже не знают о моей семье. Но это наверно скоро измениться.
Я отправляю ему серьезный взгляд.
— Ты знаешь, чтобы это не было, это не имеет значения для меня, верно? — Я не могу отделаться от мысли, что все что происходит с его семьей, не может быть так плохо, как с моей. Но лучше бы он доверял мне, чтобы рассказать.
Его ответ скептическое молчание.
— Кроме того, — говорю я, желая поднять настроение. — Это кажется не имеет ни какого значения для какой-либо девушки в школе. В прошлый раз, когда я проверяла, твой статус как гвоздик по-прежнему крепок.
Это вызывает тень улыбки.
— Есть только одна девушка в школе, которой я интересуюсь.