Я склонил голову в подтверждение. Трое мужчин остановились примерно в двух автомобилях от нас. Лука оценивающе посмотрел на меня, потом прищурился и посмотрел на Фабиано.
— Помнишь, что я сказал тебе в прошлый раз, когда ты был в Нью-Йорке?
Маттео и Ромеро держали в руках пистолеты, первый выглядел так, словно с радостью всадил бы пулю в голову Фабиано. Я мог сказать, что это чувство было взаимным.
Фабиано кивнул.
— Ты сказал, что я умру, если вернусь в Нью-Йорк.
Лука кивнул.
— И сейчас здесь ты просишь смерти.
— Мы здесь, чтобы предложить перемирие, Лука. — я прервал то, что, несомненно, вскоре превратилось бы в неприятный спор. — Как советник Каморры, я имею право вести переговоры о мирном договоре между нашими семьями.
Маттео фыркнул и переглянулся с Ромеро. Лука сделал шаг вперед.
— Ты действительно думаешь, что я буду работать вместе с Каморрой после того, как Римо послал мне сообщение через Фабиано в прошлый раз, после того, как ты угрожал моей жене много лет назад.
— Римо хотел оценить тебя. Он не хотел оскорбить тебя или причинить вред твоей жене.
Это была только половина правды, но не было смысла открывать ее Луке. Лука усмехнулся.
— Каждое слово из твоих уст это ложь. Я знаю, что вы поймали одного из моих поставщиков наркотиков. Вы, вероятно, расчленяете моих солдат, пока мы говорим. У меня нет абсолютно никаких причин доверять тебе.
— Я никому не доверяю, Лука, а доверие не требуется для перемирия.
Мы с Лукой обернулись на голос. Римо неторопливо направился в нашу сторону, совершенно голый, если не считать черных трусов.
— Как видите, я не вооружен.
Мой брат даже был босиком. Я прищурился, глядя на него. Это безумие. Не знаю, почему я все еще строю планы, если Римо всегда действует по собственной воле.
— Однажды я убью этого сумасшедшего ублюдка, — пробормотал Фабиано.
— Он только что подписал нам гребаный смертный приговор.
Римо криво усмехнулся, похлопал меня по плечу, потом по плечу Фабиано и подошел ближе к Луке и остальным.
— Я думал, что было бы неплохо поговорить с глазу на глаз, Лука. От одного человека чести к другому. От Капо к Капо.
На лице Луки отразилась ненависть, но было и уважение.
— А я-то думал, что ты трус, который послал своего телохранителя и брата сражаться.
— Я много кто, Лука. Трус не из их числа, — сказал Римо.
— Знаешь что, почему бы нам не всадить тебе пулю в голову и не помочь Лас-Вегасу найти нового Капо. Кого нибудь менее поганого, — сказал Маттео, целясь в Римо.
Ромеро направил на меня пистолет. Фабиано вытащил пистолет, но Римо покачал головой. Я подошел к нему.
— Убивать нас бессмысленно, — спокойно сказал я. — Савио свяжется с Кавалларо, как только мы умрем, и предложит им сотрудничество, но даже ты не сможешь бороться и с Каморрой, и с бандой.
— Твоему брату Савио всего шестнадцать. Он не сможет контролировать Каморру.
— Мне было всего семнадцать, когда я начал бороться за свою территорию. Тебе было всего семнадцать, когда ты сломал человеку горло. Савио - Фальконе. Он прирожденный убийца, Лука. Он может контролировать Каморру. Имя Фальконе имеет власть в Лас-Вегасе и за его пределами, — сказал Римо.
Лука прищурился, но я воспринял это как хороший знак, что он еще не убил нас.