Ректор опять чертыхнулся. Чертыхнулся только раз, потому как к нам, стуча высокими каблучками, шла женщина лет тридцати. Красивая такая, с голубыми волосами, собранными в высокую причёску, голубыми глазами , обрамлёнными чёрными ресницами, в нежно-голубом платье до пола. Она была чрезвычайно красива и мила, и настолько же изящна.
– Янар, что случилось?– спросила она. Голос журчал, как весенний ручеек, и я была уверена, что она Профессор Воды в жидком состоянии.
– Женевьева, посмотри на эту девушку,– Женевьева посмотрела на меня, улыбнулась, вежливо кивнула, я ответила тем же.
– Симпатяга со Стихией Воды. Что в этом нового?– пожала она плечиками.
– Хорошо, смотри сюда, – кивнул ректор, и снова вылил воду из кувшина. Все повторилось. Жидкий шар, ледяной шар, и туман.
Женщина резко выдохнула:
– Утопиться не выплыть! Три состояния! И из ледяного, сразу в пар! Это... Это как?!– и посмотрела на меня.
Эх... Я спокойно отправила туман в кувшин.
– Полог тишины поставьте, – попросила тихо.
– Надеюсь это того стоит,– проворчал ректор, и взмахнул руками. А потом кивнул, давая знать, что дело сделано.
Я вздохнула, встала и протороторила:
–Эльза Корд ал Вассар Лейро Теесс Хоред Дерми – принцесса морей и внутренних вод, – вежливо представилась и сделала реверанс.
– Не понял… – выдохнул лор Соргант.
– Лор Соргант, я принцесса Вассара, но... Я сбежала, – тихо и вкрадчиво начала я.
– Почему?– не поняла Профессор.
– Замуж хотели выдать,– пожаловалась. – За злейшего врага.
– Наглёшь!– согласилась она.
– Во-во,– тяжело вздохнула.– И поэтому я тут... И я бы хотела находиться тут инкогнито. Я не собиралась говорить вообще никому. Думаю, вы понимаете, что теперь я просто обязана взять у вас клятвы.
Ректор откинулся на спинку стула, молча думая за что ему такое наказание (я, то есть). Женевьева думала не долго, и задорно подняла руку, и произнесла очень длинную и заковыристую речь на деревне-магическом языке, подняв правую руку, а вторую положив на сердце. Последнее слово, и в ладони правой руки зажурчала вода, протекая сквозь пальцы, а потом четыре тоненькие водные струйки переплелись меж собой, и при распаде хлопнули. Это означало, что клятва дана, и она не рушима.
– Спасибо, – улыбнулась я ей. А потом посмотрела на ректора. Не люблю просить клятвы, противно становится, ведь если её нарушат, то они будут умирать страшной смертью. Собственная Стихия поглотит их...
– Хорошо,– кивнул лор Соргант. Я вздохнула, и улыбнулась.
Ректор сделал тоже самое, но Стихия у него оказалась Огненная, поэтому в ладони были какие-то загогулинки из языков пламени.
– Спасибо,– улыбнулась я. – Обещаю быть хорошей ученицей!– заверила двоих.
Женевьева рассмеялась.
– Знаете, Ваше Высочество… – задумчиво протянул ректор, а я только поморщилась от официального обращения. – Каждый год у нас идёт набор сильных Стихийников на обучение в команде, и если к нам в этот год поступит адепт со Стихией Металла, то это обучение проходят. Но если нет, то... Предлагаю встать в их число.
– Я не против, но не обращайтесь ко мне, как к принцессе,– поморщилась я. – Здесь я Элизабет ан Сонхара Рос, дочь фрейлины принцессы Вассара.
– Ого,– восхитилась Женевьева. – А ты подготовилась.
– А куда ж без этого,– пожала плечами и улыбнулась. – Кто-нибудь уже входит в состав команды?
– Ведьма со Стихией Земли, – проворчал ректор.
– Ведьма!?– ужаснулась Профессор. – Таких у нас ещё не было. Даже за тысячу лет.