Пусть она отрицает наличие между ними отношений, но в проблемах между двумя людьми всегда виноваты двое,- степень просто разная.
И во всем этом, он виноват не меньше.
Максим забыл про безопасность, когда дорвался до ее тела. Даже мысли не было, чтобы ограничить чувствительность. Он ее всю хотел: каждую клеточку ощущать, полный контакт,- и то ему мало было. Ему бы под кожу ей влезть, и то не факт, что и этого будет достаточно.
Так что, он виноват не меньше.
Пытался с ней говорить, но бесполезно. Сейчас.
Не услышит. Не поймет.
А скоро и вовсе начнет его прогонять. И будет иметь на это полное право.
Он ей никто: ни муж, ни жених. Чужой человек, который без нее не может жить.
Она ведь гордая. Как только сможет говорить нормально, прогонит прочь и даже припомнит то, как он сам ее прогнал, пусть со стороны это выглядело немного по-другому.
Только Максим за время их разрыва понял одно – если любишь, по-настоящему,- принимаешь человека полностью. Со всеми плюсами и минусами, позволяешь видеть себя сильным и слабым. Становишься опорой и поддержкой, а также слабостью своей половинки, больным местом. Если любишь, то проникаешь в человека полностью, без остатка. Это страшно вот так раствориться в другом и быть зависимым от улыбок, взглядов, касаний и слез. Но эта зависимость, -самое потрясающее в мире чувство, которое вообще может испытать живое существо на планете.
И ему посчастливилось полюбить невероятную женщину. Пусть он понял это не сразу, но понял же.
Теперь осталось дело за малым.
Вытащить ее из «зала суда», и вынести «оправдательный приговор».
****
У каждого есть предел. Запас прочности, который рано или поздно заканчивается.
Видимо, у его девочки он закончился, его солнечная малышка сдалась на пятый день.
Элька только ушла, увела за собой растерянного и обеспокоенного Сергея и, наверное, это стало пиком ее титанической выдержки и ослиного упрямства.
Соня вся затряслась на кровати, но из-за переломов не могла двигаться, а ей хотелось что-то сделать.
Она вся покраснела, глаза наполнились слезами, ее колотило мелкой дрожью. Датчики пищали, пульс участился, она хватала ртом воздух и смотрела на него.
А он не знал, чем помочь.
Только прилег рядом, обнял как мог, чтоб не причинить вреда, и гладил по щекам, стирая слезы.
Она сипела, задыхалась и плакала.
- Тихо, маленькая, тихо, - шептал ей в волосы, а у самого от ее боли ком в горле стоял, - Поплачь, Соня, поплачь. Станет легче. Немного, но хоть чуть-чуть.
- Я… мне… не смогла…. Я… - она задыхалась, но шептала, хрипела и неосознанно тянулась за его пальцами, гладящими ее кожу, - Не сберегла…
- Это не твоя вина, малыш, не твоя, - хрипло ответил, и пришлось приложить усилие, чтобы и дальше говорить спокойно, - Ты не знала.
- Это меня не оправдывает, Максим.
Соня успокоилась, паника отступила и теперь она смело смотрела в голубые глаза мужчины, которого, черт возьми, любила еще сильней, чем прежде.
- Я и не оправдываю, а говорю, как есть. То, что случилось – это ужасно, малыш, да. Но жизнь на этом не закончилась. Ты этого не забудешь, я не забуду. И, всё же, давай попробуем справиться вместе. Пожалуйста.
Это был один из тех поворотных моментов в жизни, которые происходят и меняют все. Что-то переключается в голове и начинаешь видеть все под другим углом.
Ужасные ошибки и ситуации остаются ужасными, но не все так категорично.