🕮 Читать книгу «Моя Ошибка» онлайн

Слов не находилось. Ни для ситуации в целом, ни для того, чтоб обругать себя, в частности.

Что она за женщина, раз не смогла вовремя понять, что беременна?

Ладно, если б она не хотела детей в принципе, то можно было б это назвать подсознательным отрицанием, но Соня, глубоко в душе, мечтала, лелеяла возможность забеременеть и родить маленькую, курносую, рыжеволосую, и обязательно, голубоглазую девчушку.

И все это время она жалела, что, когда они с Максом жили вместе, она не смогла как-то забеременеть, чисто случайно… или не случайно.

Хотела, очень.

А теперь, что?

Как теперь жить дальше с мыслью, что она своими действиями погубила своего родного… свою кровиночку?

У нее не было слез.

Не плакала даже, когда врач, -имя его не запомнила,- говорил о том, что случилось. И про аварию, переломы, операцию, и про то, что они не смогли сохранить беременность. В ее ситуации это просто было невозможно.

Это сейчас взяли анализы, провели пару тестов, и врачи утверждают, что даже, если бы она знала о беременности до аварии, сохранить ее бы не смогли. Повышенный тонус матки,- такое иногда у женщин случается, по разным причинам: у кого-то стресс, у кого-то инфекция, аборт, или как у нее,- повышенный и нестабильный гормональный фон. Ну и стресс, конечно.

Врачи пытались еще что-то говорить, объяснять, но слушать и дальше, сил не было. Она отвернулась от них и уткнулась взглядом в мятную стену. Отвратительный цвет. Ужасный просто.

А слез все не было.

Зато пустота была.

Теплая и родная. Она одеялом ее укрыла и спрятала от всего мира, от всех людей и от всех эмоций.

Только сердце билось неровно. Замирая на миг, а потом, срываясь в бешеный ритм, и тогда в палату влетала очередная дежурная медсестра и пыталась напичкать Соню седативными.

Какие уж тут седативные? Тут даже антидепрессанты не помогут.

Будь Соня внимательней к себе и к своему самочувствию, задумайся хоть на секунду, что она могла забеременеть, возможно все бы изменилось.

Она бы приложила все силы, все, что у нее есть, но ее ребенок остался бы жив. Она бы его выносила.

Надо,- ушла бы с работы. Уехала бы в другую страну и легла бы в клинику хоть на все девять месяцев,- это ведь ребенок, -она бы боролась за его жизнь до последнего вздоха, до последней капли крови.

А она дура и эгоистичная су*а, даже о нем не знала.

***

Максим со смиренным спокойствием наблюдал за происходящим, и не смел вмешиваться в действия врачей, но внутри весь закипал медленно и верно.

Они давали ей таблетки, успокоительное или еще что-то,- он не врач, не разбирался, -но от всего этого его девочка становилась пассивной и равнодушной. Отворачивалась от тех, кто был рядом и просто молча смотрела в стенку.

Может быть, видела там что-то, или думала о чем-то, он не знал и спрашивать не рисковал.

Но со стопроцентной уверенностью мог заявить: Соня взвалила всю вину на себя. И, если сейчас, под действием медикаментов, не так остро это проявляется, то позже, когда ей перестанут все это давать, она «съест» себя живьем, зароет себя же в доказательной базе, и вынесет обвинительный приговор. А в купу ко всему этому, сама же приговор приведет в действие.

Она могла на него не смотреть, но ему этого и не нужно. Достаточно того, что Соня вся лежит, окутанная трубками, и напряжена до предела, только сжимает кулаки неосознанно и губы закусывает до крови. Даже не замечает этого.

И не нужно.

Его бедная девочка.

Они вместе натворили дел, и еще спорный вопрос: кто виноват, в сложившейся ситуации, больше.

Но чего он точно не даст ей сделать, так это отвернуться и отказаться от помощи, и винить только себя.