С лица девушки мгновенно сползла улыбка. Не знаю, что она увидела в моих глазах, но никаких шуток или расспросов не последовало.
— Прыгайте.
Мы очень быстро загрузились в машину, а та скоренько отчалила от тротуара, увозя нас подальше от ювелирной мастерской.
— Куда едем, и что у вас стряслось? — спросила Римма, когда мы отъехали метров на двести.
Чей-то телефон пиликнул. Я потерла ладонью лоб и ответила:
— Едем в клинику доктора Виргуна, — после чего коротко представила белочке рысенка.
— Это… капец какой-то, — произнесла зайка, явно проглотившая словечко покрепче.
— Да нет, это что-то вроде взрывпакета, — покачал головой серьезный Егор.
— Откуда ты знаешь? — поинтересовалась я.
— Так по следам видно. И будь это чем-то посерьезней, одним столом Борис Игнатьевич не отделался бы.
— Да объяснит мне хоть кто-нибудь, в чем дело? — повысила голос Римма.
— Да тут такое…
— Ты не представляешь…
— Хрень какая-то…
Начали мы все вместе.
— Кто-то один, пожалуйста, — грозно уточнила девушка.
Пока мы переглядывались, бросившая в сумку смартфон Полина взяла инициативу в свои руки и коротко, но очень емко и красочно живописала ситуе… ситуацию.
— Вот это номер, — выдала Римма, когда дослушала.
— Я бы по-другому это назвала, — пробурчала зайка, и мы с Егором с ней молча согласились. 'Вот это номер' — слишком мягкая и сдержанная характеристика.
Забросив Егора в клинику — парню наверняка прилетит нагоняй — белочка снова завела машину.
— А теперь куда?
В салоне повисла пауза. Пустая такая, словно оторванная.
— А давайте все вместе ко мне? — предложила я. — Чай попьем. Может, нервы и отпустят.
— А давайте, все равно у меня планов никаких нет, — согласилась Римма.
— А давайте, все равно мои планы накрылись, — присоединилась Полина.
Увидев на пороге вместо ожидаемой одной меня троих нас, двое из которых были еще и встрепанные, Тоня нахмурилась, пропустила неожиданных гостей в квартиру, после чего спросила:
— Что стряслось?
Полину прорвало по второму кругу. Так что уже спустя пять минут совушка была не только в курсе недавних событий, но и зайкиного к ним отношения, которое я всецело разделяла. А белочка нас поддерживала в силу солидарности.
— Кхм, — произнесла Тоня в ответ на поток информации. Но это было очень прочувствованное 'кхм' и весьма эмоционально окрашенное. Размалеванное, я бы даже сказала.
Чай-кофе пили в тишине. Было слышно, как тикают и такают кухонные часы, прощаясь с растворяющимися синхронно с гранулами молотого кофе секундами.