По стечению обстоятельств, именно в этот момент раздался стук во входную дверь. Полина отправилась открывать и вернулась уже в сопровождении опоздавшего донора, которым оказался Игорь.
— А вот и оставшиеся сто миллилитров. Теперь все в сборе! — довольно подытожил Борис Игнатьевич, хлопнув в ладоши.
— Раз так — прошу ко мне, — произнесла Полина, указывая на кресло.
Меня, как даму, в очереди к игле галантно пропустили вперед. Зайка техничными, отточенными движениями устроила мою руку на подставке и завязала жгут. 'Поработав кулачком' и дождавшись, когда к протертому спиртовой салфеткой сгибу локтя приблизится игла, я отвернулась.
— Ты что, вида крови боишься? — спросила Полина.
Почувствовав укол, я повернула голову обратно.
— Нет. Боюсь дернуться.
Зайка понимающе улыбнулась.
— Дергаться не надо. Ни к чему нам непригодные к делу реки крови, — пробубнила она.
Большой шприц на сто миллилитров заполнился довольно быстро. Окончилась процедура без происшествий. И я с зажатой в локте проспиртованной ваткой, для надежности придавленной указательным пальцем сохранившей цельность руки, поднялась с кресла, уступая место следующему.
Вторым пошел Ар. И, пока я рассматривала разложенные на одном из столов инструменты, ко мне подошел Игорь:
— Нормально?
— Да. У Полины рука легкая, — ответила я, изучая пальцами маленькую железную штуковину, больше всего похожую на наковальню.
Лис кивнул, передвинул какой-то пинцет влево, потом обратно.
— Я рад, что ты поправилась.
— Спасибо. Я сама рада, не представляешь, как. Думала, отлежу себе все, что можно и что нельзя, за эту неделю.
Игорь усмехнулся.
— А что нельзя?
— Да ничего не хотелось бы, — пожала плечами я и улыбнулась.
Игорь переступил с ноги на ногу и подвинул руку к странным ножницам, которые были вовсе не ножницы, а специфический держатель, что лежал рядом с моей наковаленкой. Его хвост задел мой, и я вильнула им в противоположную сторону.
— Без тебя в общине было как-то не так, — произнес он, а его пальцы двинулись к моим.
Я удивленно наблюдала за его маневром, когда над ухом раздалось негромкое и спокойное:
— Твоя очередь, Игорь.
Рука замерла, когда до моих пальцев ей оставалось не больше пяти миллиметров. Парни как-то странно переглянулись, и Игорь, дернув рыжим ухом, направился к креслу. А я почувствовала облегчение. Своим непонятным поведением рыжий меня слегка нервировал.
Последним в кресле побывал Егор. Когда процедура окончилась, Борис Игнатьевич подошел к парнишке и заговорщицким тоном спросил:
— Хочешь посмотреть, как делаются охраны?
Рысенок с энтузиазмом кивнул.
— Тогда пойдем. Я покажу тебе святая святых мастерской. Место, где металл оживает, чтобы принять ту форму, которую пожелает мастер.
— Ой, а можно я тоже пойду? — попросила я.
Процесс изготовления охрана я видела всего однажды, когда рождался на свет мой собственный. И теперь было любопытно посмотреть на действо не глазами десятилетней девочки, а взрослой девушки.