🕮 Читать книгу «Капкан для лисички» онлайн

Шапка. Сколько себя помню, всю жизнь меня преследовал этот вопрос, задаваемый совершенно разными людьми: знакомыми и просто сердобольными прохожими. Некоторые особенно жалостливые старушки предлагали мне 'ну хоть платочком обмотаться'. И ведь не объяснишь, что не мерзнут у меня уши. Те, которые настоящие, а не те, которые видят люди вокруг. Тоне, вон, хорошо. У нее с шапкой мир, дружба, мелкопузырчатое обожание. Хотя на такую шапку я бы тоже слюни лила: экомех под хаски с очаровательными стоячими 'хаскиными' ушками и лапками-варежками, в которые можно спрятать озябшие конечности. Ну и ладно. Зато у меня свои, родные. И краше всякого текстиля. С темно-рыженькой опушкой, защищающей от холода так, что никакие морозы не страшны. И прическа не портится. Со всех сторон сплошные плюсы.

С Тоней мы вместе живем уже второй год. Снимаем двушку в спальном районе. Поначалу снимали втроем. Первые полгода с нами жила моя мама и Тонина двоюродная тетя. Но потом командировка закончилась, и она уехала обратно в родной город, который был в двух часах езды от вокзала до вокзала. Тоня старше меня на два года, и всю эту разницу уже работает фельдшером на скорой, так что на полтора суток из четырех выпадает из жизни, зато остальное время бодра, полна сил и энергии.

Дома, пообедав под бдительным оком сестры, следившей, чтобы 'растущий организм' питался хотя бы сносно, если уж не согласно ВОЗовским рекомендациям, я на три часа пропала в задании по английскому. Посещения пар давали пятнадцать баллов из ста, так что время от времени пропускать я себе позволить могла. А вот не сдавать промежуточные тесты, домашнее чтение, грамматические упражнения и еще много всякой всячины, задаваемой увлеченной — хотя у некоторых мелькало подозрение, что одержимой — собственной дисциплиной преподавательницей было бы катастрофической ошибкой, ведущей к неуду.

— Все-о-о! — протянула я с облегчением, закрыв тетрадь, учебник, сборник рассказов и грамматический материал.

Впереди маячила пара выходных, так что я с чистой совестью разрешила себе ограничиться уже сделанным. Отложив ручку, потянулась и отправилась в комнату к троюродной сестре. Антонина полулежала на диване, вчитываясь в очередную книжку.

— Тонь? — позвала ее, усаживаясь рядом?

— М?

— То-о-оня-а-а.

Оттащить сестру от книги было делом непростым, а порой и травмоопасным.

— Тстнь! — буркнула она, пытаясь лягнуть раздражитель.

Но я уже была тертый калач и увернулась вовремя.

— Ну, То-о-онечка, — снова протянула я, щекоча кончиком хвоста ее голые пятки.

— Тамар-р-ра, что мне сделать, чтобы ты прекратила завывать?

Тоня со вздохом положила открытую книгу себе на живот и ожидающе посмотрела на меня. На груди у нее лежал серебряный подвешенный на цепочку охран с изображением ястребиной совы.

— Пойдем со мной завтра на собрание общины, а?

Сестра-подружка вздернула бровь. Не девушка — воплощение скепсиса. Я невольно улыбнулась. Невысокая, ладно сложенная, с короткими, задорно торчащими темными волосами, выкрашенными по кончикам в алый цвет — красавица она у меня все-таки. Одни огромные, по-птичьи круглые янтарные глазищи чего стоят.

— И что я там забыла?

— Меня ты там забыла.

Посещения общины дуалов были для меня сложным, всегда немного неловким действом. В родном городе я знала всех членов диаспоры и бегала в дом общины по два-три раза в неделю. Я выросла в нем. При доме общины был детсад, в который ходили дети членов. Там были мои друзья и друзья семьи. С поступлением в универ и переездом все поменялось. Здешних дуалов я знала плохо. Скучала по родному городу и приятелям. Мне казалось, что здесь все не так и все не то. К тому же, сама община была больше и, как водится, чем больше народу, тем меньше внимания. И не то чтобы меня это задевало, но сложно наладить общение с уже раскучкованными ребятами, каждый из которых доволен своим окружением. Ко всему прочему, я терпеть не могла навязываться. Поэтому, вот уже второй год, как посещения дома общины стало походить для меня на каторгу. Я бы и не ходила совсем, наверное, но мама настаивала, чтобы минимум раз в месяц я там появлялась, чтобы не отрывалась от коллектива и была в курсе всех новостей. Так себе обоснование, на самом деле, потому что все новости я узнавала именно от нее.

— Тонь, я там одна совсем. Мне там скучно и неловко. Сходи со мной хоть раз? — попросила я.

— Со мной тебе там будет определенно веселее.

Голос троюродной сочился иронией.

— Ну, То-о-онь… — снова было заканючила я, но была прервана.

— Все. Ставь нытье на паузу. Схожу. Но если что — ты сама напросилась, — согласилась Тоня и подняла книгу с живота. — А теперь дай почитать спокойно.

— Спасибо!

Я улыбнулась и направилась к выходу, попутно легко мазнув пушистым кончиком хвоста по щеке сестры.

— Кто-то явно напрашивается на депиляцию пятой конечности. Воском! — не отрываясь от страниц, озвучила троюродная самую страшную угрозу.

Общие собрания проходили раз в неделю, по субботам. Но и среди недели здание не пустовало. На торцовой стене большого двухэтажного дома красовалась новенькая глянцевая табличка с надписью 'Благотворительная организация 'С открытым сердцем'. Верно говорят, что лучшее место для пряток — у всех на виду. Организация была действующей и занималась помощью людям, оказавшимся без дома, беспризорным детям и даже животным. Действительно занималась. Конспирация всегда имеет свою цену. Поэтому все члены общины считались волонтерами. К работе на благо общества в основном не принуждали, но приучали с детства, поэтому редко когда кто из дуалов отлынивал.

Я в основном бралась за работу с животными. С людьми у меня как-то не очень ладилось. В родном городе приходила в специализированный приют дважды в неделю. Здесь же подзабросила, оправдывая себя учебой, да и лично никто за помощью не обращался, а высовываться лишний раз не хотелось. Так что я приволакивала себя раз месяц на организационные собрания и никуда не лезла.

В этот раз от понимания, что иду, в кои-то веки, не одна, появилось чувство уверенности. Рядом с Тоней оценивающие взгляды девичье-женской половины дуалов не доставляли особого неудобства.