— И, конечно, на ферме всегда пригодится пара работящих рук. Свинарники, как вы понимаете, нужно чистить регулярно.
Лис застыл изваянием самому себе. Чистить свинарники. Просто прекрасно!
— Вы же ничего не имеете против? — поинтересовался волк. — Потому что если имеете — это исключительно ваши проблемы.
Подумав мгновенье, он добавил:
— И еще: чтоб я даже близко не видел ваш хвост рядом с девушками моей общины.
Широкая улыбка и издевательское 'добро пожаловать' стали последним гвоздем в крышку гроба сына бывшего главы общины.
Поздно вечером, вернувшись из дома общины и попутно заскочив в магазин, лис сидел в своей комнате и закусывал объявления о найме с разных сайтов странно слипшимися макаронами и нормальным магазинным черным хлебом. Вкус свободы и независимости был несколько постным, но что-то в нем определенно было, и Игорь надеялся, что что-то гипотетическое, и мальчонка из соседней комнаты не успел кинуть в его кастрюлю ничего из того, что было у него в руках.
Сеть мигала уведомлениями о непрочитанных сообщениях, но желания отвечать знакомым и объясняться не было совершенно. Лис несколько раз пытался написать сообщение Томе, но каждый раз стирал написанное. Вдруг ноут сообщил о новом сообщении. Увидев отправителя, Игорь удивленно приподнял брови. С этим контактом они не общались в сети с момента добавления в друзья.
'Привет, киднэпер. Слышала, ты перенял традиции горячих южных мужчин. Как дела?'
'Жениться не удалось, так что решил переехать.'
'Подальше от разочарованного отца?'
'Ага. А у тебя как дела?'
'А моего отца сослали на рудник. Мать выяснила, что он назвал меня в честь любовницы, и теперь требует, чтобы я шла в паспортный стол и меняла имя.'
'Тебе явно веселей. Надо как-нибудь пересечься.'
'Можно и пересечься, если ты не станешь меня красть))'
'Я бы с радостью, но мне еще предыдущую невесту отрабатывать. Так что следующую украсть попытаюсь не раньше чем через год.'
От Милы пришли смеющиеся смайлики. Игорь улыбнулся и снова стал просматривать вакансии, поглаживая белую кошечку, свернувшуюся клубочком у него на коленях. Кошечка исправно урчала и следила полуоткрытым глазом, не упадет ли чего с хозяйской тарелки. И пусь запах явно свидетельствовал, что ее корм явно вкуснее странной субстанции, что поглощал дуал, но порядок есть порядок, и кошечка относилась к своей работе крайне ответственно. Ради ласковых почесываний и поглаживаний можно и переваренными макаронами закусить, а если уж совсем не зайдут — всегда есть место под старым шкафом с покосившейся дверцей.
Эпилог
четыре года спустя…
Я почти оглохла от стука собственного сердца. Легкие горели. Дыхание сбивалось. Я бежала на пределе возможностей, но все равно слишком медленно. Преследователь неотвратимо и неизбежно сокращал расстояние между нами. Дощатая стена амбара неожиданно кончилась, и я почувствовала рывок. Он схватил меня за талию и отпрыгнул под прикрытие тени от строения. Попытки вырваться ни к чему не привели. Я стояла, прижатая спиной к его груди. Его дыхание щекотало мне ухо. Неподалеку раздался топот бегущих ног. Когда он затих, меня развернули, прижали спиной к стене и нависли сверху.
— Попалас-с-сь.
Шипение было донельзя довольным.
— Чтоб я еще хоть раз согласилась! Да никогда! — яростно прошептала я.
— Ты злишься, потому что ваша команда проигрывает, — самодовольно ухмыльнулось это змеище.
— Дурацкая игра! — буркнула я.
— А мне понравилас-с-сь.
— Это потому что не за тобой, угрожающе сопя, несся здоровенный рептилоид.
Ар прищурился.
— Напрашиваеш-ш-шьс-ся, — угрожающе предупредил он, а я радостно кивнула.
Конечно, напрашиваюсь! Наконец-то дошло!