- Адьян, а вы не рассматривали возможность воздействия на механизм перемещения звуком? - продолжил удивлять Сашка.
- И ультразвуком, и инфразвуком - без толку, - начал Лиджиев. - Погоди, ты хочешь сказать ... это она?!
- Я думаю, что можно рассматривать в качестве версии некий звуковой код, - медленно, размышляя вслух, предположил Саша. - Маша, ты тогда камеры в пирамиде вешала - со звуком писала?
- Если ты прав, тебя надо на нобелевку выдвигать, - Адьян поднялся. - Сколько смотрели, толпа народу - и только визуальный ряд, никому в голову не пришло! Я к себе. Все новости - утром.
Как Нетесин так подгадывает, что всегда к столу является? Встретил нас на крыльце столовой свежевыбритый, энергичный.
- Привет, звезды, - пожал руку Саше с Климом, изобразил поцелуй на моей щеке. - Вот не зря я в вас верил. А самый главный герой ты у нас? - похлопал Клима по плечу. - Надо тебя в группу включить.
- И зарплату платить, - выдал наш продуманный сын.
- Молодец, - восхитился Марк. - У тебя родственников на Мертвом море, или хотя бы таки в Одессе, нет?
- Тетка у меня Клавдия, а не Сара, но от нее весь Привоз бы плакал, - и Клим прошествовал завтракать.
- Нет никакой шаманки под горой, - сообщил Шамрай в начале совещания. - След простыл.
- Сомневаюсь, чтобы она нам что-то сказала, даже если бы вы ее сюда привели, - я посмотрела на Лиджиева. - Нашел что-то, Адьян?
- Сидели с ребятами всю ночь, - глаза у него, правда, были красные. - Кое-что вытянули. Есть какой-то повторяющийся кусок, но... - он развел руками, откинулся на стуле. - И потом, я сомневаюсь, поможет ли запись, любая. Правильно вибрацию может передать только живой инструмент.
- Да уж догадался, - хмыкнул Нетесин. - Нелегко было найти, даже в музеях, в основном, новодел, да и времени в обрез. Два мне привезли в Шереметьево, а один в Иркутск прилетел, самостоятельно, можно сказать.
Он встал, осторожно переложил на стол три шаманских бубна - два больших, а один совсем огромный, по виду, самый древний, и колотушку, старого дерева, потемневшего, отполированного множеством рук. К бубнам, особенно к самому большому, я прикасалась с опаской. Выдумала я себе это, или нет, но мне чудилось, что я чувствую идущую от него силу.
- А кто-то умеет с ними обращаться? - я посмотрела на Шамрая. - Павел Данилович, у вас в университете, может быть, этнографы?
- Я весь вечер и утро звонил всем, кому можно. Мне назвали несколько человек - шаманов, шаманок, народных целителей и народных исполнителей. Сейчас с ними работают.
- Павел Данилович, вы помните про режим секретности? - это Нетесин бдит.
- Как забудешь, Марк Сергеевич, вы каждую пятницу новую бумажку 'про неразглашение' присылаете.
- Чем займемся? Послушаем, что там Адьян нашел? - я спрашивала Сашу, машинально рассматривая древние реликвии. Пригляделась, машинально нащупала в портфеле лупу, повернула лампу, направив на внутреннюю часть обода, посмотрела сквозь увеличительное стекло. Рассматривала друг за другом один, другой, третий. Обод, мембрана, внутри, снаружи.
- Что ты увидела, Маруська? - заинтересовался муж. - Там текст песен и ноты?
- Почти, Саш, - я неверяще посмотрела на него. - Посмотри, вот здесь - те же знаки, что в пирамиде!
Саша взял у меня лупу, посмотрел.
- Маша, специалист у нас ты. Но я за неделю насмотрелся... Вот этот и этот, верно?
- Да, да! - я торопливо набрала номер телефона. - Адам? У нас есть работа!
- Ты говоришь, как героиня голливудского фильма-катастрофы, - посмеялся надо мной Сашка. - Ладно, давай, я их сфотографирую, что ли...
- Там дождик пошел и скучно, - возник рядом со мной сын. - Можно, я с вами посижу?
Я рассеянно подняла голову.
- А? - огляделась. В открытое окно - мы так и остались в административном вагончике - тянуло сыростью. Долину накрыли тучи, дождь сеялся сплошной пеленой. - Ты не промок? Ноги сухие?
- Мам! - скривился ребенок. - А что вы делаете?
- Пытаюсь понять, как связаны шаманские бубны и пирамиды, - ответила я. - Но пока что-то не очень получается.