- Здравствуй, Машенька, - обернулась ко мне Вера Васильевна. Ласковый тон противоречил ругательному выражению лица.
- Добрый, - буркнул папа от окна.
- Как ты вовремя, только-только выключила, все горяченькое, - говорила Вера Васильевна, смахивая с разделочного стола несуществующие крошки. - Сейчас детей умою, и ужинать можно.
- Да, сейчас, - я села к столу. - Присядьте, Вера Васильевна.
Она села, комкая полотенце. С папой они друг на друга не смотрели.
- Простите, но я все слышала, - посмотрела на них по очереди. Отвели глаза. - Я не хочу, чтобы вы из-за нас ссорились. Я вам очень благодарна, Вера Васильевна, правда. И все же поезжайте спокойно, отдохните. Не надо отменять поездку.
- Денег жалко, - вздохнула она. - Не Абрамович ведь, попусту кидать.
- Вот именно, - поддакнула я. - Мы...
Договорить мне не дали. Малые услышали маму, прибежали, полезли на коленки за данью.
- Ужинать сначала, а потом вкусняшки, - поцеловала короткие носы.
- Пойдемте умываться, - позвала их бабушка. - Маме переодеться надо.
Поужинали мирно, Клим порадовал - купил елку.
- Так это наша стоит у лифта?! - поразилась я. - Как ты ее дотащил, она же под потолок?
- Два с половиной метра, - гордо ответил сын. - Мне Вадька с Женьком помогли. Мам, мы ее с дедом завтра поставим, а ты придешь - наряжать будем, да?
- Да, - погладила его по голове. - Надо, пожалуй, огоньков еще купить. Сейчас разные продают. Сходишь, выберешь? Или после школы за мной зайдешь и вместе съездим?
Покивал с энтузиазмом.
- Прикинуть надо, как такую ставить-то, - задумался папа. - А то свалят еще.
Поужинали, Клим с дедом вышли на площадку, елку обследовать, за ними выскочили мелкие, мы с Верой Васильевной убрали со стола, я загрузила посудомойку.
- Не расстраивайтесь, Вера Васильевна, - я обняла ее за плечи. Глаза виноватые, грустные. - И папу не ругайте. В его возрасте трудно менять привычки, он и так старается. Верно говорят - внуков любят больше детей. Со мной он столько не возился. Это все благодаря вам.
- Мне? - повторила она, сомневаясь, покачала головой.
- Да, - я села, усадила ее. - Он старается соответствовать вашим представлениям о том, каким должен быть отец, дедушка.
- Он не притворяется, - возразила она, защищая мужа.
- Конечно, нет, - я посмотрела на нее. - Я не это имела в виду. Я хотела сказать, если бы... Если бы он был женат на вас, а не на маме, раньше, - я сбилась. - Он был бы совсем другим. Другим отцом...
В другое время я бы сдержалась, но в этот вечер слезы были близко, и я расплакалась, уткнувшись в ладони. Через минуту усилием взяла себя в руки, вытерла лицо. Вера Васильевна тоже плакала, плечи вздрагивали.
- Вера Васильевна, сейчас папа с Климом придут, - мы торопливо пошли в ванную, умылись по очереди, и вдруг обнялись.
- Езжайте спокойно и с папой помиритесь, хорошо? - попросила я.
- Ладно, Машенька, - погладила меня по голове. - Спасибо, деточка!
- За что?
Махнула рукой и заторопилась. Я задержалась привести себя в порядок, слушала, как она журит мальчишек, что холодно и простудятся, торопит отца, расплетала волосы... На самом деле, мне хотелось встретить новый год с ними, и я была разочарована, что папа купил тур, но я была рада, что сумела сдержаться и скрыть досаду. Его и правда не изменишь, так пусть хоть у них все будет хорошо.
- Мам! - Андрюшка. Встряхнула головой, улыбнулась.