«Ты всегда можешь признаться себе в своих желаниях?» — неожиданно спросил он.
«Последнее время нет»
«Я тоже»
«Что у тебя случилось?» — спросила Аделия.
«Я не знаю, как тебе объяснить.»
«Ты же знаешь, что я пойму.»
«Хорошо. Только ты дашь слово, что никогда не сохранишь это письмо, и что оно останется только в нас с тобой»
«Конечно»
«Тогда я пойду покурю и вернусь. Ты не уходи»
Аделия сидела, как на иголках, а потом решила, что если это будет ночь откровений, то она тоже впервые вслух скажет о том, что держит её сердце последнее время. Отто молчал больше десяти минут, а она измывалась в ожидании услышать от него то, о чём мечтала уже несколько дней.
«Я напишу в третьем лице, но ты поймёшь…» — неожиданно прислал он.
«Конечно. Я ни разу тебя не перебью»
«Спасибо»
Сердце бешено колотилось.
«Я никогда не встречал более сумасшедших.
Она была абсолютно ненормальной. Когда я расстраивал её, она на полном серьезе кричала, что меня ненавидит, что я ей не нужен, а потом закрывалась у себя в комнате и плакала, повторяя, что любит.
Я никогда не встречал людей таких крайностей. Она могла надеть самое дорогое платье и быть в нём невероятно красивой, но оно не имело в её глазах никакой ценности, если, например, я валил её в золотые листья и начинал целовать. Ей было всё равно, что я могу испортить её причёску или поставить затяжку на чулках, ей было важно лишь то, что она чувствует. Что я чувствую.
Я всегда покупал ей большие креветки, а она запивала их чаем. У неё не было понятия "модно" или "принято". Ей было всё равно на то, что кто-то может о ней подумать и сказать. Она не пряталась за этими побрякушками и цацками. Но, если и когда-то надевала их на себя, они не становились для неё выше нас.
Я никогда не встречал таких. У неё было только то, что она чувствует. Что я чувствую. Я всегда мечтал ощутить её руки в своих волосах и горячее дыхание ночью, когда её ногти впиваются в мою спину. Я пил каждую клеточку её тела своими губами и не мог напиться. Я был готов обладать ею и отдавать себя. Я мечтал жёстко брать её и пользоваться, допивая без остатка, а потом, ночью, укрывать её одеялом, крепко прижимая к себе. Я мечтал о её губах ниже пояса и о своих губах на её груди, которые знают каждый изгиб тела, когда она доходит до финиша в моих руках. Я мечтал ловить губами воздух её вздохов и криков под моим телом… Если бы только она знала, как же я сошёл от неё с ума.»
Аделия не понимала того, что с ней сейчас происходит. Это была самая безумная её ночь. Его ночь.
«Разреши мне быть с тобой сегодня» — неожиданно написала она.
«Мне не верится, что ты это говоришь»
«Ты только не уходи. Я сама никуда не уйду. Я хочу тебе кое-что сказать»
«Конечно.»
«Я была готова сбежать с ним, куда угодно. Я всегда мечтала, чтобы он появился и забрал меня, где бы я ни находилась и что бы ни делала. Я никогда не могла вспомнить его лицо, только помнила его запах и руки, которые всего лишь дважды прижали меня к себе. Я мечтала, чтобы он случайно ворвался в мою комнату. Без слов. Без претензий. Без оговорок. Без принципов. Без всего. Чтобы был только он и я. Мечтала, чтобы он повалил меня на пол и крепко прижал своим весом, ведь этой ночью я была только его. Мне хотелось его губ. Много. По всему телу, чтобы опьянеть. Опьянеть от этих рук, которые обжигают меня каждым грубым и дерзким прикосновением. Я знала, что он не сможет потом обнимать еще кого-то и чувствовать еще чьи-то руки, обхватывающие его спину. Он бы не смог. И я бы не смогла. Если бы только он знал, как же я сошла от него с ума…»
«Я ненавижу тебя» — написал Отто.
«Я ненавижу тебя» — ответила Аделия.
Наступила тишина. Сердце её сходило с ума. Она чувствовала его дыхание через монитор ноутбука. Она ненавидела его настолько, насколько это было можно. Он ненавидел её еще больше.
«Не уходи еще» — написала она.
«Я сегодня самый счастливый. Ты правда не сбежишь, как всегда?»