— Я девушка. И всегда ею была. С рождения. А Элай — это… личина. Как орк или орёл. Это правда. Если не веришь, спроси у дедушки.
— Он знал? Так, неважно, это потом. — Вэйланд продолжал вглядываться в моё лицо. — Значит, всё же девушка. Слава небесам, я не безумец и не извращенец.
И он вдруг прижал меня к себе, только на этот раз не для того, чтобы поцеловать. Наоборот, уткнулся мне подбородком в макушку и слегка покачал — Россина так иногда дракончика своего обнимает. А я стояла, уткнувшись носом в мужскую грудь — как же он всё-таки чудесно пахнет! — и не знала, что сказать или сделать, а Вэйланд тоже молчал.
Наконец, не выдержала.
— Ты сильно на меня сердишься?
— Очень сильно! — а голос почему-то звучал совсем не сердито. — Вот сейчас немного в себя приду, до конца всё осознаю, и ты прочувствуешь всю силу моего гнева. — И меня поцеловали в макушку.
Ещё немного постояли. Я уже не боялась, мне просто нравилось стоять так близко. Правда, какая-то небольшая странность не давала покоя, какая-то неправильность. Не сразу, но поняла — та выпуклость снова стала мягкой. Точь-в-точь как у меня, когда я картинку из атласа копировала. Непонятно как-то, нужно будет почитать, а то я только рисунки рассматривала.
— Почему? — прервал мои размышления вопрос.
— Что — почему?
— Почему ты не призналась сразу?
— Когда — сразу?
— Например, в лесу.
И вот сейчас ему придётся объяснять. И он вспомнит. И осознает. И будет смущён так же, как и я.
Вывернулась из объятий — а так не хотелось, — отошла к парапету, посмотрела вдаль, на покрытые деревьями горы. Так Вэйланд не увидит моих пылающих щёк.
— Когда именно ты предпочёл бы об этом узнать? В тот момент, когда я тебя купала? Перевязывала? Или помогала облегчиться? — За моей спиной послышалось смущённое покашливание. Обернулась, взглянула прямо в глаза дракону. — Ты бы принял мою помощь, знай, кто я? Или попытался бы сделать всё сам, пусть и с риском для жизни.
— Пожалуй, второе, — Вэйланд потупился, признавая мою правоту, но тут же снова вскинул голову. — А потом? Когда уже не было никакой опасности?
— А потом я боялась, что узнав правду, ты отстранишься. Не захочешь быть моим другом, — пробормотала едва слышно, снова отворачиваясь, потому что не могла признаваться в подобном, глядя дракону в глаза.
Но он услышал.
— Глупышка, — меня притянули к себе и вновь обняли. — Даже и не надейся. Я ни за что бы не согласился потерять такого друга. Пусть даже он оказался девушкой.
— Прости, — всё, что смогла сказать.
— Прощу. Но с одним условием.
— Всё, что захочешь!
— Ох ты! Элла… Элайора, такими обещаниями не разбрасываются. Но раз уж ты готова на что угодно, то…
— То? — поторопила, не выдержав паузы. Он нарочно, да? Наказывает меня?
— То и ты простишь меня.
— За что?
— За поцелуй. Я не должен был, не имел права на тебя набрасываться. Но когда ты вдруг оказалась в моих объятиях, такая прекрасная и желанная — я забыл обо всём. Прости, наверное, я тебя испугал, постараюсь впредь держать себя в руках, но не стану обещать, что подобное не повторится.
— Я не испугалась, — решила признаться. — Просто удивилась. Это было неожиданно. Но… приятно, — последнее слово прошептала.
— Ты даже не представляешь, насколько меня радуют твои слова. Значит, обязательно повторим, — дракон подмигнул, а потом нежно поцеловал мне руку. Словно на великосветском приёме. — Знаешь, я готов провести с тобой здесь хоть всю ночь, но понимаю, что ты устала. Нам обоим нужно отдохнуть после путешествия. Но кое-что, пожалуй, стоит сделать уже сейчас.
— Что?