— Снять? — удивился король. — Разве я обещал его с тебя снять?
— Ты… ты же поклялся!
— В том, что ты останешься жив. И не более того. Или ты решил, что останешься безнаказанным? Извини, Бастиан, но нет. Твоё преступление слишком велико. К тому же то, как ты поступил с моим внуком, моей симпатии к тебе не добавляет.
— И что же меня ждёт? — насторожился Бастиан.
— А это уже зависит от тебя самого. Ты сможешь сократить или увеличить своё наказание.
— Как? И какое именно наказание?
— Сто пятьдесят лет в ошейнике…
— Сколько?! Нет! Это невозможно! — казалось, Бастиан сейчас забьётся в истерике. — Я столько не выдержу. Лучше сразу убей!
— Всё же, предпочитаешь казнь? — уточнил король.
— Нет, — Бастиан постарался взять себя в руки. — Ты сказал, что я смогу сократить срок наказания. Как?
— Ты не дослушал. Кроме ошейника ты приговариваешься к месяцу обязательных исправительных работ. А конкретно — к чистке свинарника.
— ЧТО?!
Советники тоже заволновались, стали удивлённо перешёптываться. Гровер удивлённо посмотрел на старшего брата. И лишь мы, четверо, сидели в рядок с невозмутимыми лицами, наблюдая за спектаклем. Бастиан бросил на нас подозрительный взгляд, потом снова повернулся к королю.
— Я принц! Принцы не чистят свинарники! Нам это по статусу не положено.
— Вам и убийства организовывать не положено. Может, всё же дослушаешь?
— Но у меня же не будет магии, как я буду его чистить?
— Лопатой, Бастиан, лопатой. Руками. Но ты парень крепкий, справишься. Час физической работы в день тебя не убьёт.
— А запах? А грязная одежда? Я не смогу её зачаровать, и никто не сможет!
— Помоешься, переоденешься. Привыкнешь.
— За что ты так со мной, дядя?
— За что? ЗА ЧТО?! — Король резко встал с трона и, хотя оба дракона были примерно одного роста, буквально навис над съёжившимся от такого напора племянником. — Ты что, вообще не понимаешь, что натворил? Что могло бы произойти? Когда я снимал со своего сына ошейник, он едва дышал! Ты не представляешь, что это такое — когда твой ребёнок умирает у тебя на руках! И не приведи небо, чтобы когда-нибудь узнал! Осознаёшь ли ты, Бастиан, насколько сильно я в тот момент хотел удавить тебя собственными руками, без суда и следствия? И меня никто бы не осудил, никто. А ты тут стоишь и нюни распускаешь — ах, я испачкаюсь, ах, мне пахнуть будет! Ты уже испачкан по самую макушку, и сомневаюсь, что хоть когда-нибудь отмоешься. Свиное дерьмо — это то, чего ты достоин, что ты сам себе выбрал, возомнив себя избранным и взявшись играть чужими жизнями! Поэтому стой молча и слушай свой приговор, пока я не превратил твоё наказание в пожизненное!
На какое-то время в зале воцарилась тишина, все замерли и, похоже, не дышали. Несколько раз глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, король вернулся на трон.
— Прошу меня простить за мой срыв, — это в нашу сторону. Потом уже Бастиану. — Слушай внимательно и не перебивай. Месяц чистки свинарника. Это не обсуждается. За каждый пропущенный день — плюс год в ошейнике. Откажешься совсем — увеличишь своё наказание на тридцать лет. Всё понял?
Бастиан молча кивнул, глядя в пол.
— Если после окончания обязательного месяца продолжишь работать — будет сокращаться срок ношения ошейника. Один день добровольных работ — минус пять дней в ошейнике. Таким образом, срок можно сократить со ста пятидесяти до тридцати лет. Это зависит лишь от тебя. Всё понятно? — Снова кивок. — Есть вопросы?
— Только один. Ты ведь придумал всё это заранее? На самом деле ты и не собирался меня казнить?
— Нет. Но не ради тебя, а ради твоего отца и бабушки, которые тебя любят, а я не хочу причинять им боль.
— Я потратил свою страховку впустую… — голос Бастиана звучал убито. — И что мне теперь делать?
— Что хочешь, — пожал плечами король. — Можешь вернуться в свою комнату или отправиться гулять. Можешь лечь спать или читать книгу. Твоя жизнь не изменится, тебя никто не станет сажать в подземелье на хлеб и воду.
— Не изменится? Ни крыльев, ни магии.