- Где твой ингалятор? - спросила незнакомка.
Я махнула в сторону сумки-почтальонки, до которой не успела добраться Лариска. Быстрые шаги, шум открывающейся липучки, шуршание, и вот в моей руке баллончик. Руки дрожали, не сразу удалось вставить ингалятор в рот. Два нажатия, и я снова дышу. Откинув голову назад, я пыталась прийти в себя до конца. Я с пяти лет страдаю астмой, но никогда приступы не были такими сильными, как сейчас. Хотя где-то я и сама виновата, расслабилась, перестала таскать с собой ингалятор везде, как раньше. А так поступать нельзя, особенно сейчас. Девчонка, которая мне помогла, сидела рядом. На вид ей можно было дать лет десять, максимум, двенадцать. Русые волосы стрижкой каре, узкое лицо и большие карие глаза.
- Спасибо, - поблагодарила я, как только почувствовала, что могу говорить.
- Не за что, - отозвалась она. - Алина, - протянула мне хрупкую ладошку.
- Камилла, - улыбнулась я и пожала руку.
Тут дверь распахнулась, и в комнату вошли Маша и незнакомая женщина в белом халате, видимо, медсестра.
- Что тут происходит? - оглядела она беспорядок. - Кому плохо?
- У меня просто был приступ астмы, - я поднялась с пола, где сидела до сих пор. - А это, - я развела руками, - девочки просто искали мой ингалятор.
Женщина с сомнением изогнула бровь. Было видно, что она мне не поверила, но решила не ввязываться. Она подошла ко мне, осмотрела глаза, потрогала лоб. Как будто при астме бывает температура.
- У тебя еще есть лекарства? - спросила она после такого "детального" осмотра.
- Да, - кивнула я, - еще пол-упаковки осталось.
- Дай ее мне, - потребовала она.
- Как? Но мне они нужны! - возмутилась я.
Я и так сейчас чуть не умерла, а она еще хочет забрать у меня лекарства! Может, ей еще и ингалятор отдать для полного комплекта?
- Правилами запрещено, чтобы у подопечных были на руках какие-либо медикаменты.
- Но как? Они мне нужны.
- Будешь приходить ко мне в медпункт, - настаивала на своем женщина.
- А если он будет закрыт? - продолжала упираться я: не слишком хотелось отдавать то, от чего зависит твоя жизнь.
- Медпункт работает круглосуточно, - безапелляционно заявила медсестра и протянула руку в ожидании.
Черт. Это все мне нравилось все меньше и меньше. Не приют, а тюрьма строгого режима какая-то. Если меня отсюда не заберут, хоть кто-нибудь, сама сбегу. Может, так даже будет лучше. Незаметно вытащив две ампулы из коробки, я протянула остальное женщине. Она проверила наличие лекарства, пересчитала:
- Хорошо, зайдешь, когда пузырек закончится. Первый этаж, третья дверь слева, там есть табличка, не ошибешься. И еще, девочки, приберитесь тут, - она вышла.
Мне уже стало надоедать, что со мной разговаривают, как с умственно отсталой. Хотелось просто забиться в истерике от бессилия. Ну почему все так? Ну почему со мной? Чтобы не разреветься, как полная дуреха, я начала собирать раскиданные по полу учебники и одежду. Как только дошла до фоторамки, опустилась на колени, стала осторожно убирать осколки. Фотография была помята и порвана в нескольких местах.
- Это твои родители? - спросила Алина, помогающая мне прибираться.
Я кивнула.
- Что с ними случилось? - спросила она, виновато потупив взгляд, а потом быстро добавила: - Можешь не отвечать, если не хочешь.
- Они пропали, - тихо ответила я.
- Мне жаль, - печально ответила она. - Ты не обижайся на Лариску. Она с пяти лет в детдоме, ее два раза удочеряли и возвращали назад. Вот она и озлобилась.
Меня не тронула история "атаманши". Тяжелое детство не дает права становиться сволочью.
- А ты откуда знаешь? - удивилась я такой осведомленности моей новой знакомой.
- Я ее сестра.