— Нет, проблема, в чем мы только что убедились. Я могла бы помочь. Я ведь скопила немного денег.
— Даже не думай, — огрызается она, свирепо глядя на меня. Для восьмидесяти двух лет эта брюзга еще очень даже боевая.
— О чем вы говорите? — вмешивается Уилл.
— Ни о чем, — отвечаю я, оценив бабушкино выражение лица. Она явно не хочет, чтобы Уилл ее жалел…
Мы вытираем оставшуюся воду и расставляем горшки и кастрюльки таким образом, чтобы капающая вода попадала прямиком в них.
Закончив, бабушка поворачивается к Уиллу.
— Ты не должен садиться за руль в такую погоду.
— Да все нормально, — отмахивается Уилл.
— Останешься здесь, ляжешь на диване.
— Нет, что вы, я поеду, — смеется он.
— Это не повод для шуток. — Бабушкин гнев стирает улыбку с лица Уилла. — Мой муж Карло разбился на этих дорогах.
Подождите, я думала, дедушка умер от сердечного приступа?
— О, мне так жаль, — опечаливается Уилл.
— Так что решено, ты остаешься. Поедешь утром, когда гроза утихнет.
Стены дрожат от очередного раската грома.
— Скажи ему ты, — непоколебимо велит мне бабушка.
— Ты же сам говорил, что мог бы провести здесь пару дней. — Я умоляюще смотрю на него.
— И правда. Полагаю, это можно устроить. Вас точно не затруднит? — спрашивает Уилл у бабушки.
— Конечно, нет.
— Тогда нужно позвонить Саймону, рассказать, что к чему. — Он вытаскивает мобильник.
— Боюсь, тут сеть не ловит. Можешь набрать со стационарного. Бабушка, Уилл позвонит?
— Разумеется.
— Хорошо. Не хочу, чтобы он волновался.
Показываю телефон в кухне и возвращаюсь в гостиную, где бабушка уже заканчивает застилать диван простынями и одеялами. Чуть погодя Уилл присоединяется к нам.
— Дозвонился? — интересуюсь я.
— Саймон не отвечает, так что я оставил сообщение на стойке администратора в отеле.
— Мне пора ложиться, — вмешивается бабушка, собирая кофейные чашки. — Собираюсь послушать свою радиопрограмму перед сном. Спокойной ночи, — говорит она Уиллу.
— Спокойной ночи. И еще раз спасибо.
— Пожалуйста.
Бабушка, прихрамывая, выходит из комнаты. Я поворачиваюсь к Уиллу.