— Вот как это называется?
— Ага. Моя племянница большая поклонница.
— Сколько ей лет?
— Три. — Он плюхается на соседний диванчик.
— Дочка брата или сестры? — спрашиваю я, и тут же задаюсь вопросом, а вдруг он говорит о ребенке кого-то из родственников Лоры. Так ли они близки, чтобы Уилл считался их детям дядей?
— Сестры. — Между делом Уилл кладет ноги на кофейный столик.
— Твоей сестры?
— Да, — осторожно отвечает он, словно говоря с умственно отсталой.
— Я имела в виду, возможно, речь не о твоей сестре, а о Лориной, — поясняю я и тут же испытываю желание пнуть себя в живот за то, что напомнила ему о девушке.
— А, теперь понятно, — кивает он. — О своей. Лора единственный ребенок.
— А-а, сочувствую. Я тоже.
— Правда?
— Угу. Всегда хотела братика. Или сестричку. Или хотя бы кошку. Черт, меня устроила бы даже золотая рыбка!
Уилл смеется и откидывает мокрые волосы со лба, а потом небрежно кладет мускулистую руку на спинку диванчика.
— Так ты страдала от одиночества?
— Немного. А Лора?
— Не-а. У нее был я. — Он усмехается.
М-м-м.
— Так вы росли вместе?
— Ага, ее родителям принадлежала ферма по соседству.
— И вы там постоянно безобразничали на сеновале? — Господи, да что я такое несу?
Похоже, ему смешно.
— Я был хорошим мальчиком.
«Ага, так вот почему ты смотришь порноканал?»
— Что такое? — спрашивает Уилл, видя ехидное выражение моего лица.
— Готова поспорить, ты не такой хороший, каким стараешься себя показать, — выпаливаю я, не успев подумать.
— Правда? — удивляется он и скрещивает руки. — С чего ты взяла?
Ну вот, приехали.
— Да просто так.
— Нет уж, дамочка, сказала А, говори и Б. — Он приподнимает бровь. Я бы подумала, что он флиртует, но ведь у него есть девушка.