— Да. Доверяю с давних пор.
Неужели бабушка права? У Луиша есть ко мне какие-то чувства? Или я просто тот человек, с кем он может поговорить? Если не забывать всех ТП, с которыми он тусуется, то как поверить, что он хотел бы от меня чего-то большего, чем просто дружба? И это хорошо, потому что я к нему ни за какие коврижки не притронусь.
Неожиданно возвращаюсь в ночь в Монако, когда при взгляде на него в животе порхали бабочки. От этого мне неловко. А потом приходят мысли об Уилле. Вижу его довольно четко, голубые глаза смотрят на меня, а потом его лицо снова расплывается.
— О чем думаешь? — спрашивает Луиш.
— М-м-м?
— Я спросил, о чем ты думаешь?
— Честно говоря, я думала об Уилле.
Луиш умолкает, выезжая с кольцевой развязки. Дорога идет в гору. Мы ехали по магистралям, а теперь свернули на проселок, и Луиш набирает скорость. Вцепляюсь в подлокотник, и у меня внутри все сжимается.
— Ты была у Уилла дома? — вдруг говорит Луиш.
Я колеблюсь, прежде чем честно ответить.
— Да. За день до… Сильверстоуна. — Я хотела сказать «за день до его смерти», но эти слова все еще даются мне с трудом.
— Правда? — Луиш косится на меня.
Я не отвечаю, и, клянусь, он давит на газ.
— Луиш! Помедленнее!
— Зачем?
— Потому что ты едешь слишком быстро!
— Тебе со мной страшно? — сухо спрашивает Луиш.
— Вообще-то, да.
Странно, но это срабатывает. Луиш сразу сбавляет скорость. И даже едет так медленно, что, кажется, хочет остановиться. О! Он тормозит.
— Что, ты думала, случилось бы? — Луиш сердито смотрит на меня.
Я бросаю на него подозрительный взгляд.
— Не знаю, о чем ты.
— Об Уилле. Ты правда веришь, что он собирался порвать с Лорой?
— Луиш, серьезно, закрой рот. — Внутри меня закипает гнев. — Какая разница? Почему это все еще имеет значение?
— Это на самом деле важно!
— Почему?
— Просто важно!
Мы злобно смотрим друг на друга, потом я все-таки успокаиваюсь и могу говорить.
— Мы поедем куда-то или мне выйти и пойти пешком?
— Мы поедем кормить долбаных лебедей! — рявкает Луиш.