Луиш появляется в десять и сразу поднимается к себе в комнату. Выглядываю из кухни, но он меня не видит и быстро проходит мимо с опущенной головой. Думаю, ему неловко от того, что расчувствовался при мне…
К черту! Подхожу к сервировочному столику, хватаю тарелку и накладываю на нее яичницу с беконом.
— Что ты делаешь? — нахмурившись, спрашивает Холли.
— Не пытайся меня остановить, — отвечаю я, обхожу стол и иду к лестнице.
— Дейзи! — в ужасе вскрикивает Холли, но я не оборачиваюсь.
На верхней ступеньке бросаю взгляд направо и вижу, что дверь в бывшую комнату Уилла открыта. Останавливаюсь как вкопанная и заглядываю внутрь. На столе стоит черная сумка команды, такая же, как у Уилла — такая же, как у всех нас. Чувствую, как у меня в буквальном смысле кровь отливает от лица. Дверь в комнату Луиша открывается, и он выходит с опущенной головой. А потом поднимает глаза и видит меня.
— Дейзи? У тебя все в порядке?
Я быстро киваю, и у меня начинает щипать в носу. Луиш заводит меня к себе. У меня трясутся руки, и я со стуком ставлю на стол тарелку с едой.
— Это для меня? — спрашивает Луиш.
Я молча киваю, не в силах посмотреть ему в глаза.
— Я не голоден.
— Ты должен поесть! — восклицаю я, вдруг рассердившись.
— Не хочу, — равнодушно отвечает Луиш.
— Ну, тем хуже для тебя! Потому что придется!
Луиш удивленно поднимает бровь, и его глаза весело поблескивают.
— И как именно ты это устроишь?
— Накормлю тебя насильно, если сам не съешь, — предупреждаю я.
Луиш вздыхает и опускается на диван.
— Дай мне кусочек бекона.
Беру тарелку, сажусь рядом с ним и выбираю самый хрустящий кусочек. Луиш неохотно берет его, кусает по краю и только потом полностью засовывает в рот.
— Если бы Жоау увидел меня сейчас… — замечает Луиш.
— Жоау просто почувствовал бы облегчение, что ты хоть что-то ешь, — запальчиво заявляю я.
Луиш протягивает руку за следующим кусочком и после недолгой паузы спрашивает:
— Придешь сегодня посмотреть на заезд?
— Не знаю. Думаю, нет.
— Почему?
— Луиш, ты знаешь почему. Понимаешь, я просто пытаюсь постепенно свыкнуться.
Луиш бросает кусочек бекона обратно на тарелку и обмякает.
— Fode-se, — бормочет он.
— Что это значит? — интересуюсь я, но Луиш молчит. — Пошло оно все? Луиш, ты только что сказал: «Пошло оно все»?