— Она остановилась в гостинице, да.
— В твоем номере?
— Да. Но мы не спим вместе, — после небольшой заминки говорит он.
— О боже. — Я вне себя. Хочется плакать. Отворачиваюсь, чтобы уйти.
— Дейзи, подожди! — Он поднимается и перегораживает дверь руками, не давая мне выйти. — Все не так, как кажется.
— Знаю, Уилл, вы просто притворяетесь. Да пошло все к черту! Извини, но это слишком тяжело! — Пытаюсь повернуть ручку, но он опять мешает.
— Пожалуйста. Только на эту гонку. Больше она не приедет.
— Мне нужно идти, — бубню я. — Работать.
— Подожди минутку, — умоляет он и дотрагивается до моей руки. Я не в силах смотреть на него.
— Нет. Фредерик уже мной недоволен.
— Правда?
— Да.
— Ладно. — Он отпускает мою руку, и я выхожу, чувствуя себя еще хуже, чем когда заходила.
* * * * *
Вечером отказываюсь куда-либо идти и вместо этого сижу в номере, изводя себя тяжелыми думами. Сегодня тот самый благотворительный вечер, который устраивает Лора, и туда собирается каждый, кто хоть что-то из себя представляет. Холли в ярости, ведь Саймон пошел с Каталиной. Впрочем, мне она ничего такого не говорила. Ушла топить печали с Питом и другими парнями. На следующее утро, прибыв на трассу, мы обе в ужасном настроении. Суббота, день квалификации, и в честь британца Траста ожидается огромная толпа народу.
Когда Уилл с Лорой появляются вместе, я стою на улице за сервировочным столиком. Понимаю, что он довез ее из отеля на трассу. Он бросает на меня смущенный взгляд и останавливается за соседним столиком перекинуться словечком с владельцем команды. Чуть позже оборачивается побеседовать с мужчиной и женщиной, которые вошли вслед за ним. Что-то им говорит, указывает в мою сторону и выдвигает стул за столиком Саймона. Лора подводит пару ко мне, и только когда они почти на месте, до меня доходит, что это, возможно, родители Уилла.
На вид им где-то под шестьдесят, и они оба одеты в элегантные твидовые костюмы с белоснежными рубашками. На женщине подходящая к наряду твидовая шляпка.
— Доброе утро, — в надежде произвести хорошее впечатление жизнерадостно говорю я.
Ни один из них не отвечает, а женщина презрительно оглядывает меня с головы до ног.
— Здравствуйте, — приветствует меня Лора. — Дейзи, верно?
— Да. — Этого я не ожидала. Не хочу, чтобы она оказалась достаточно приятным человеком, чтобы запомнить, как меня зовут.
Она оборачивается к даме.
— Что бы вы хотели?
— Я выпью чаю, — откликается та с ярко выраженным британским акцентом.
— Мистер Траст? — спрашивает Лора. Она хоть когда-нибудь обращается к ним по именам?
— Да, подойдет, — отрывисто бросает он.
— Три чая, пожалуйста, — просит Лора с вымученной улыбкой. Кажется, ей так же неуютно, как и мне. Если учесть, что она знакома с родителями Уилла почти всю жизнь, я не слишком обольщаюсь насчет своих шансов.
Я беру заварник и уже начинаю разливать чай, когда вдруг вспоминаю, что не спросила: может, они хотят с молоком.
— Давайте все заново, — настаивает мать Уилла, просверливая взглядом стоящие перед ней наполовину полные чашки.
— Извините, — бормочу я, чувствуя, как вспыхивает мое лицо, когда Лора теребит золотой браслет прямо у меня под носом. Интересно, а вдруг это подарок Уилла? Стараясь про это не думать, забираю чашки и в этот раз добавляю немного молока перед тем, как наливать чай. Протягиваю чашки, сознавая, что руки у меня дрожат.