— Я в курсе, вампир, — совсем по-человечески пожал плечами Видальдас и тут же распутно облизал губы. — Но я не возражаю отдать долг этой красотке. Если она выживет, конечно.
Сказав это, он покинул кабинет. Совершенно не жалея о том, что сделал. Он не возражает встретиться со златовласой еще раз… и еще… и еще…
В коридоре, опершись на стену стоял Мэтью. Его желтые глаза следили за Видальдасом с легким напряжением. Когда сидхе поравнялся с ним, оборотень переместил руку к кобуре, но фэйри не планировал нападать. Ему было слишком хорошо и лениво. Он остановился напротив и нараспев произнес:
— Твой хозяин в ярости, и даже я не берусь предугадать последствия его злости. — Он небрежно кивнул охраннику и просто исчез.
— Мэт! — голос Лоренцо набатом ударил по чутким ушам. — Позаботься о Джин!
Оборотень бросился в кабинет. Мастер застегивал рубашку, и Мэтью успел увидеть тонкую кровоточащую полоску у него на груди. Он перевел взгляд на безжизненное тело со следами крови на губах. Втянул воздух широкими ноздрями. Пахло болью, сексом и кровью. Жалко девочку. Хотя… быть может, теперь она выживет. Подхватив бесчувственное тело, он выскочил из кабинета. В спину ударил ветер, дверь захлопнулась, и раздался визг. Стены задрожали, послышались звуки ударов, гул урагана и нарастающий вой. Стремительно темнело, лампы начали гаснуть одна за другой. Мэтью бежал по коридорам со всей скоростью, на которую был способен. Не оглядываясь. Он не хотел знать, что клубится за его спиной, не хотел видеть, во что превратился его мастер. Оборотень, спокойно выходящий против десяти человек, боялся до дрожи в коленях того, кто бесновался в запертом кабинете.
Им навстречу из темноты выпорхнула вамп в алом платье.
— О, мастер все же убил мой подарок, — проворковала она, облизывая губы розовым язычком. — Как это предсказуемо.
— Простите, госпожа, нам нужно спешить.
Мэтью попытался обойти вампришу, но она легко сместилась следом за ним, закрывая проход. Ее глаза жадно мерцали, она принюхивалась, как хищник.
— Посмотри мне в глаза, оборотень.
— Госпожа, нам лучше уйти.
— Дай мне попробовать ее на вкус, и я тебя пропущу.
— Мастер велел мне позаботиться о девушке, — упрямо глядя поверх головы вамп проговорил Мэтью.
— Недолго Лоренцо быть мастером, — прошипела вампир, ее прекрасные черты исказились. — И тогда ты станешь моим домашним песиком.
Тьма нагнала их, опускаясь на плечи тяжелым запахом смерти. Ледяной ветер ударил в спину оборотня, и он, с силой отпихнув плечом Ани, рванул вперед, ударом ноги распахнул дверь, ведущую на улицу, и вылетел в теплую ночь, полную света, людского гомона и смеха. Мэтью оглянулся на медленно закрывающуюся дверь и успел увидеть, как рвется алое платье под порывами ураганного ветра, и из тьмы появляется что-то огромное и жуткое. Раздался тихий вой, и дверь захлопнулась, отрезая все звуки.
Мэтью осенил себя знаком Единого и поспешил к машине, осторожно прижимая к груди закутанную в куртку Регину.
Иногда она слышала мужские голоса, один принадлежал тому, кто каждый день звал ее по имени, второй вызывал страх и ненависть. Когда приходил второй, губ касались чужие губы, и во рту становилось солоно и горько. Сегодня Регина опять услышала тихие голоса. Один из них был незнакомым. Глубокий приятный баритон. Такой хочется слушать и слушать. Он сердился. В голосе прорывались рычащие нотки. Тихие осторожные голоса, но ей показалось, что они кричат у нее в голове. Регина застонала, голоса затихли, на тело опустилось что-то большое и тяжелое, но родное и ласковое. Слегка запахло псиной, сразу стало легче, и она опять провалилась в небытие.
Иногда Регина чувствовала, как в сгиб рук входят острые иглы, и по венам растекается прохлада лекарств. Как кто-то протирает ее тело влажными салфетками, смазывает раны горькими травяными мазями.
Наконец она смогла открыть глаза. Безразлично осмотрелась. Большая комната без окон. Горят светильники, и не понять, ночь сейчас или день. Она с трудом повернулась и обнаружила рядом с собой на подушке белокурую голову. Голова приподнялась. Длинная челка падала на один глаз, зато второй сиял голубизной весеннего неба. Регина заорала бы от неожиданности, если бы у нее были силы, но вместо крика с ее губ сорвался тихий хрип.
— Ну, наконец-то. Я думал, ты не очнешься.
Парень подложил руку под голову и широко усмехнулся. Клыков не было, и Регина вздохнула с облегчением, настороженно наблюдая за незнакомцем.
— Ты кто?
— Твой дневной нянь, пока Мэт тягается за Лоренцо. Мое имя Дик. Я волк и еда мастера. — Он протянул руку и показал многочисленные белые шрамы.
Парень оказался худощавым, не выше ее ростом. Он был одет в одни лишь спортивные штаны, на правом плече виднелись три глубоких царапины, уже заживающие. Словно большой зверь полоснул когтистой лапой. Мысли текли вяло и лениво, ничего не хотелось, ни есть, ни пить, хотелось лишь лежать и чтобы ее никто не трогал. Но Дик был настойчив, он заставил ее сесть, подождал, пока у нее перестанет кружиться голова, и с видом настоящего медбрата сунул ей в рот градусник.
— Температуры нет, значит, опасность миновала. — Он широко улыбнулся. — Тебе здесь букет передали. От какого-то котика. Дружок?
Дик махнул головой на прикроватную тумбу, на которой стоял букет алых гвоздик. В нем торчала карточка. Волк вытащил ее и протянул Регине.
«Вчера был на концерте юных флейтистов. Впечатлен талантом Бартона. С нетерпением жду нашей с тобой встречи, милашка».
Гад! Сил злиться не было, хотелось разреветься от безысходности. Как она сможет противостоять таким монстрам, как Лоренцо и Ани? И что теперь делать? Из-за нее брат в опасности, это она во всем виновата! Регина зло дернула ногой и испуганно откинула одеяло, почувствовав тяжесть на лодыжке.
— Мастер приказал. Но она длинная, как раз до уборной достает.