Ага. Сейчас. Лоренцо, босиком идущий из ванной, улыбнулся ей…
— Эй, какого демона ты здесь делаешь? Это дом Мэта!
— Я в курсе, — Лоренцо небрежно сбросил с плеч банный халат.
— Ты голый! — возмутилась она, правда, не всерьез. Все равно было хорошо и хотелось смеяться, а не ругаться. Да и Мэт рядом подрагивал от беззвучного смеха.
— Вы тоже, — улыбнулся Лоренцо и, не дожидаясь приглашения, нырнул под шелковую простыню. — Пора замкнуть круг, малышка.
— Какого!.. — она попыталась отпихнуть наглеца, но ее отвлек Мэтью: провел ладонью вдоль ее тела, сверху вниз, остановился на ее животе и прижал к себе.
Регина задохнулась от невероятно приятно ощущения, ее глаза сами собой закрылись — и тут же к ее губ коснулись прохладные губы Лоренцо, нежно, словно спрашивая разрешения. С тихим стоном Регина приоткрыла рот, впуская его язык, и положила ладонь на его плечо. Лоренцо немедленно воспользовался разрешением.
Какой-то малой, еще не отключившейся, частью мозга она понимала, что если позволит Лоренцо заняться с ними любовью однажды, то потом уже не выгонит его из своей постели никогда… к тому же она хотела ему отомстить… но сейчас ей было настолько хорошо, что она отложила все мысли о мести, и все прочие мысли — на потом. Когда-нибудь. Потому что думать, когда два великолепных мужчины целуют ее, шепчут нежные глупости и обещают лучшее утро в ее жизни — совершенно невозможно…
— Позволь мне, l'аnimа miа, — ее кожи коснулся бархатный голос.
Кажется, он говорил что-то еще, но Регина не разобрала: все заглушил ее собственный стон от прикосновения холодных губ к груди, и тут же — касание горячих ладоней Мэтью. Контраст холода и жара был столь острым, что Регину бросило в дрожь.
Лоренцо тихо засмеялся и спустился поцелуями ниже, прокладывая снежную дорожку по ее животу. Мэт, прижавшийся к ней сзади, следовал ладонями за ним. Регина чувствовала, как сильно и быстро бьется волчье сердце, ощущала затылком его поверхностное, быстрое дыхание. А ей в поясницу упирался твердый член, рождая внутри нее уже знакомую голодную пустоту. Только в этот раз она хотела не только Мэта.
«Какое бесстыдство», — с затаенным удовлетворением подумала она, прижимая голову Лоренцо к своему животу.
«Ты изменилась, девочка моя. И мне нравится, как ты изменилась», — тут же прозвучало у нее в голове.
Регина хотела было спросить, почему он не отвечает вслух, но тут Лоренцо добрался, наконец, до своей цели — раздвинув ладонями ее бедра, он коснулся губами влажных лепестков. От ледяного прикосновения Регина вскрикнула и вцепилась в шелковые пряди его волос, разметавшиеся по ее бедрам. А в ее голове прозвучал второй голос, низкий и с насмешливо порыкивающими нотками:
«У него рот занят, котенок».
«Самым важным делом, девочка моя, — отвратительно самодовольно добавил Лоренцо, не прекращая своего бесстыдного занятия, от которого Регина забывала, как дышать. — Ты такая нежная…»
Лоренцо чуть усилил нажим, и Регину захлестнуло прохладной, словно чистейший горный ручей, и такой же звенящей волной удовольствия. И в тот же миг она почувствовала, как в нее проникает твердое и горячее — и к первой волне присоединилась вторая, жаркая и плотная, как пронизанное солнцем южное море.
Она вскрикнула, и вместе с ней застонал Мэт — изливаясь внутри нее. Их общую судорогу наслаждения слизнул Лоренцо, Регина чувствовала его, не понимала как, но сейчас они были одним целым не только телами, но и чем-то еще.
— Это любовь, l'аnimа miа, — шепнул Лоренцо, все еще касаясь губами ее нижних губ. — Я же говорил, тебе понравится.
— Наглый мерзавец, — счастливо выдохнула Регина, откидывая голову на плечо Мэтью и лаская волосы Лоренцо. — Старое, наглое, бесстыжее чудовище.
С тихим самодовольным смехом вампир скользнул вверх, вдоль ее тела — сорвав с ее губ новый стон наслаждения: каждая клеточка ее кожи все еще была безумно чувствительной, а кожа Лоренцо — холодной и гладкой.
Как горный ручей.
И таким же прохладным был его поцелуй. Правда, вкус… странный!
— Мне тоже нравится твой вкус, котенок, — насмешливо пророкотал Мэтью ей в затылок.
«Ну уж нет, целоваться с волком — это не мое, — мысленно хмыкнул Лоренцо, не разрывая поцелуя с Региной. — Сам, все сам!»
Мэт в ответ засмеялся и пошевелился внутри Регины. Он все еще был твердым.
«Еще? Маньяк! Сборище маньяков!.. ай!»
— Ай!.. — она вскрикнула от прикосновения льда к горячим и невероятно чувствительным нижним губам. — Боги, Лоренцо, ты так холоден.
— Я холоден не снаружи, я холоден глубоко внутри, l'аnimа miа. А ты так горяча! Достаточно горяча, чтобы хоть на недолго растопить этот лед.
Регине хотелось бы ответить шуткой на слишком пафосное признание, но она сердцем понимала — Лоренцо полностью, совершенно искренен и откровенен с ней. Так откровенен, как не был…