Гостья вздрогнула всем телом и выронила нож.
— Ни за что не поверю, что в свои годы вы не побывали замужем хотя бы раз.
Смущение нечисти было неведомо. Как и чувство такта, чувство сострадания и еще много всяких чувств.
Евитта отчаянно покраснела.
— Поначалу у родителей не было денег дать мне приданое, — все же сдержанно пояснила она. — А потом я уже работала в градоправлении и… как-то не складывалось.
Еще и приличная. Ну вообще засада! Не мог любимый папочка облегчить мне задачу и связаться с какой-нибудь мегерой? Тогда мстить было бы не так совестно.
— Значит, братика мне можно не ждать? — невинно взмахнула ресничками я.
Она не то что покраснела. Казалось, еще немного — и симпатичное лицо приобретет баклажановый оттенок.
— Марлена! — пополам с кашлем прикрикнул папа. — Сегодня ты ведешь себя отвратительно. Разве я так тебя воспитывал?
Сложив губки бантиком и обведя присутствующих за столом светлым взглядом, я пожала плечами.
— Мне нужна нормальная мачеха, я папу в плохие руки не отдам.
Между прочим, чистую правду сказала.
— Несколько недель назад госпожа Евитта получила должность моей помощницы, — с невероятным терпением пояснил господин бургомистр. — Мара, прекрати. Она не «одна из этих».
Слух разобрал, как женщина украдкой выдохнула. Тяжело ей дается знакомство с дочкой избранника. В другой день я бы посочувствовала, даже смилостивилась, но сегодня я мстительная пакость, так что… готовьтесь, родные мои, все только начинается! И вообще, пожалуй, пора переходить к основному моменту вечера. Я вдруг стала сама любезность:
— Пап, не сходишь за новыми приборами для нашей гостьи?
Предложение господин бургомистр воспринял с энтузиазмом. В том смысле, что встал и ушел на кухню.
Тем временем Евитта опомнилась и наклонилась поднять то, что уронила. Долгожданный момент! Потянув ниточку, торчащую из пояса, я «активировала» тайную функцию платья. И когда будущая мачеха вынырнула из-под скатерти, ее ждал сюрприз: я горела. То есть одежда на мне горела. Даже потрескивала. А учитывая, что кто-то предприимчивый для убедительности опрокинул одну свечу, да еще мордашка у меня была перепуганная, вывод она сделала самый ожидаемый. И действия необходимые предприняла: оглушительно завизжала, схватила свой кубок и выплеснула его содержимое на меня.
Пламя погасло. Не без моей помощи.
— Знаете, перекос в лице вам не идет, — доверительно сообщила будущей родственнице.
Пусть привыкает, если правда хочет войти в нашу семью. Ей еще с бабулей знакомиться. А если будет так дергаться из-за каждой мелочи, она с нами точно не выживет.
Визг как-то внезапно прервался. А в следующий момент гостья размахнулась и влепила мне звонкую пощечину. Кажется, я ее все же достала… М-да. Бедный папа!
— Еви, как ты могла, она же ребенок?!
Господин бургомистр все видел…
— Я… — Гостья испуганно оглядела свою трясущуюся руку, перевела взгляд на папу, затем на меня. — Я лучше пойду.
И, торопливо поднявшись, она нервно застучала каблучками к выходу.
— Что здесь вообще произошло? — Папа подозрительно присмотрелся ко мне. — Еви, стой!
Пока он догонял улепетывающую даму сердца, я решила ни в чем себе не отказывать и наконец поесть. Зря разносчик к нам на всех парах мчался, что ли? Но не успела вредненькая голодная нечисть с чувством выполненного долга покуситься на замечательный розовый кусочек рыбки, как в дверь позвонили. Настырно так!
— Кого там еще несет? — проворчала я и, несмотря на то что в холле было достаточно народу, чтобы справиться с входной дверью, тоже потопала на звук.
Предчувствовала неладное не зря. Папа как раз открыл и обозревал стоящего на пороге блондина в дорогом сером костюме. В одной руке явление держало букет алых роз, в другой — бутылку редкого коньяка. Из личной коллекции князя Лазайри, не иначе. И да, не знаком блондин был только папе. Мне при виде его срочно захотелось бежать в сторону своих склепов. Потому что конец мне! По наглой морде вижу, что конец!
— Добрый вечер, — не слишком приветливо проговорил господин бургомистр. — Чем могу служить?