Выйдя из ванной, обнаружила, что мой персональный повар уже трет сыр, напевая иностранную песню под какой-то неимоверно рваный мотив.
— Дим, Тамара Дмитриевна вчера сказала, что ты настолько хорошо шпрехаешь на инглише, что мог бы сам вести уроки вместо нее!
Он задержал взгляд на моих мокрых волосах на долю секунды.
— Чтобы вести уроки вместо нее, достаточно знать пару десятков слов.
— О, как мы зазнались! — я села за стол.
— Да не, — он будто извинялся за сказанное, — просто школьная программа… не подразумевает изучение иностранного языка. Только пустое отсиживание уроков. Вот ты учила в школе английский?
— И в институте тоже, — я пока не понимала, к чему он клонит.
— И как?
— Ну, пару слов связать смогу… Текст со словарем переведу, если потребуется.
— Вот именно — предел общего образования. Школьная система обучения иностранному, если не брать во внимание спецшколы, не предназначена для того, чтобы действительно научить говорить и понимать. Максимум — знание пары сотен слов и умение кое-как читать. Вот ты сможешь общаться с носителем языка? Сможешь понять иностранный фильм?
— Вряд ли, — кажется, я впервые видела его таким — заинтересованно доказывающим свою точку зрения.
— Ну вот. Лен, а ведь я могу и поучить тебя. Хочешь? — он улыбался хитро, а я не могла не улыбаться ему.
— Да мне это как-то и не нужно особо… Книг в оригинале я не читаю, фильм и с переводом могу посмотреть.
— А если вдруг придется стартануть заграницу? — ухмылка перерастала в смех.
Зато мне внезапно стало грустно. Не знаю, он это спросил с намеком, что я могла бы поехать с ним, приезжать иногда к нему или вообще ничего такого не имел в виду. Мне просто стало грустно. Дима, заметив это, подошел, наконец-то обнял и коснулся своими губами моих.
— Лен, прекрати. Мы выкрутимся. Обещаю! Веришь?
А я вместо ответа сильно прижала его к себе. Верю. Не знаю, веришь ли ты сам, а я верю.
Развалившись на диване, мы поглощали вредные для здоровья чипсы и смотрели не менее вредное для здоровья кино. Так и не сумев договориться, выбрать ли нам фильм про любовь, зомби или про любовь к зомби, мы ткнули в первое попавшееся название. Это оказался детектив.
— Я не очень люблю детективы, — решила заявить я свои права на компьютер.
— Терпеть ненавижу детективы! — ответил Дима.
И поскольку это был первый фильм, относительно которого мы сошлись во мнениях, решили смотреть именно его. В любом случае, удовольствие мы получали не от того, что происходит на экране. А уж когда он положил голову мне на колени, позволяя моим пальцам перебирать светлые волосы, то мысли о сюжете и персонажах вообще покинули мой бедный мозг. И я хотела большего. И я была благодарна ему за то, что он не торопит события. И я беспокоилась, не слишком ли он медлит с событиями.
В кармане его джинсов затрещал телефон знакомой мелодией. Он разочарованно простонал, поднялся, посмотрел на дисплей и прокомментировав: «Это отец», ответил:
— Привет… ага… Да, все нормально… Я у Лены сейчас…
Я вытаращила глаза и замахала руками, запоздало призывая хранить мое существование в тайне. Дима показал язык и продолжил:
— Не знаю… — и обратился ко мне. — Отец зовет сегодня на ужин. Поедем? Он познакомиться с тобой хочет.
— Не-е-е-ет, — прошипела я.
— Па, она ща в обмороке, оклемается — переспрошу. Сам заедешь? Ок, — и он продиктовал мой адрес! Мой родной личный домашний адресочек!
— Я никуда не поеду! — твердо и немного нервно сказала я, дождавшись, когда он уберет свой телефон.
— Не хочешь — не поедешь. Никто тебя насильно никуда не тащит. Но только скажи почему? — Дима включил такой ненавистный режим холодного спокойствия. Неужели это именно он всего минуту назад почти мурлыкал на моих коленях от удовольствия?
— Зачем мне вообще встречаться с твоим отцом?