Что-то хрустнуло, как будто сломалась кость, и на машине и в машине у меня оказался мертвый олень, все вокруг было в осколках стекла, и — о господи! — из капота у меня торчало дерево, костяшки пальцев были в крови, меня колотило, а Сэм смотрел на меня с выражением «только не это» в глазах, и тут до меня дошло, что двигатель заглох и сквозь зияющую дыру в лобовом стекле в салон просачивается ледяной воздух.
Одно драгоценное мгновение я просто таращилась на Сэма. Потом попыталась завести двигатель, но он даже не чихнул, когда я повернула ключ в зажигании.
— Я позвоню в службу спасения. Они приедут за нами.
Губы Сэма сжались в печальную тонкую линию, и он кивнул, как будто это и в самом деле могло ему помочь. Я набрала «911» и торопливо сообщила об аварии, пытаясь сообразить, где мы можем находиться, потом осторожно, чтобы не запачкать рукава об окровавленные костяшки пальцев, стащила с себя куртку и укутала в нее Сэма. Он сидел притихший и неподвижный, и я схватила с заднего сиденья плед и набросила его поверх, а потом придвинулась поближе и прижалась к нему, силясь обогреть его теплом своего тела.
— Позвони Беку, пожалуйста, — попросил Сэм, и я набрала номер. Потом нажала кнопку громкой связи и пристроила телефон на приборной панели.
— Грейс? — произнес голос Бека.
— Бек, — сказал Сэм. — Это я.
Повисла пауза, потом Бек заговорил:
— Сэм, я...
— У меня нет времени, — перебил его Сэм. — Мы налетели на оленя. Машина разбита.
— Господи. Где вы находитесь? Двигатель работает?
— Слишком далеко. Мы позвонили в службу спасения. Двигатель не заводится. — Сэм немного помолчал, чтобы Бек мог осознать, что это значит. — Бек, мне очень жаль, что я не успел приехать. Мне нужно тебе сказать...
— Нет, выслушай сначала ты меня, Сэм. Эти ребята... ты должен знать, что я их завербовал. Они все знали, с самого начала знали. Все было с их согласия. Не как с тобой. Я так виноват перед тобой, Сэм. Я никогда не переставал чувствовать свою вину.
Для меня это был бессмысленный набор слов. Для меня, но не для Сэма. Глаза у него подозрительно заблестели, он сморгнул.
— Я ни о чем не жалею. Я люблю тебя, Бек.
— И я тебя, Сэм. Ты лучший из нас, и ничто не в силах это изменить.
Сэм содрогнулся; это был первый признак воздействия холода.
— Мне пора, — сказал он. — Время вышло.
— До свиданья, Сэм.
— Пока, Бек.
Сэм кивнул мне, и я нажала кнопку отбоя.
Секунду он сидел неподвижно, моргая. Потом стряхнул все одеяла и куртки, чтобы освободить руки, и обнял меня изо всех сил. Я чувствовала, как он дрожит, уткнувшись лицом в мои волосы.
— Не уходи, Сэм, — попросила я, сама понимая всю бесполезность этой просьбы.
Сэм обхватил мое лицо ладонями и заглянул мне в глаза. Его глаза были желтыми, печальными, волчьими, моими.
— Они не изменяются. Помни об этом, когда будешь смотреть на меня. Помни, что это я. Пожалуйста.
«Прошу тебя, не уходи».
Сэм отпустил меня и раскинул руки, одной вцепившись в приборную панель, а другой — в спинку сиденья. Он склонил голову, и у меня на глазах по его плечам пробежала волна дрожи. Я смотрела на безмолвную агонию превращения, пока негромкий душераздирающий вскрик не сказал мне, что он утратил свою человеческую суть.
Глава 53
Сэм
33 °F
погружаюсь в зыбкую тьму
руки к тебе тяну