-
Влад, — говорю, — я бы не выстоял против четверых. Это нужно было для победы. —
-
Нужно было погибнуть сражаясь, — махнул он рукой, — но богов своих русских не предавать. —
-
Влад, скоро только эта вера будет на Руси. Это очень сильный и добрый бог. С верой в него русские выиграют все свои битвы. Поверь мне. —
Богатырь отвернулся и ничего не сказал.
-
Что ты перед ним оправдываешься, — вдруг включился голос Сергея Владимировича, — Это всего лишь компьютерная программа. Ты как‑то лично принимаешь все. —
-
Влад, — говорю я, — подожди меня здесь. Я пойду хозяйке про корову расскажу и вернусь. Пойдем твою невесту выручать. —
-
Не понравится ей это, — глухо сказал Влад, не поворачиваясь. — Доверилась тебе, а ты ее без кормилицы оставил. Может ухватом так перехватить, что ты уже никуда не пойдешь. —
-
Я умею говорить с женщинами… —
Но на самом деле я не собирался возвращаться.
Да я трус. Но мне не хотелось рассказывать вдове про смерть ее коровы. Не хотелось смотреть ей в глаза. Не хотелось слышать разочарование в ее голосе. Сегодня я уйду с Владом из деревни и больше не вернусь. Помогу Владу спасти невесту и с ним распрощаюсь тоже. Пока — пока начальная локация. Нужно пробиваться в Киев, время уже не терпит. Но сначала нужно уладить одно дельце.
Отец Алексей обедал во дворе. За длинным деревянным столом он сидел сам, а прислуживала ему старая женщина в платке. Жена, наверное. Стол был "непустой".
Далеко не пустой. Кувшин с молоком и еще с чем‑то красненьким. Клубника, земляника, здоровенный в пол стола хлебец, котел с супом или борщем и огромный кусок мяса. Интересно а в те времена так кушали или это фантазии голодных программистов? Даже у меня в животе забурчало, хотя вроде как не должно.
Священник смотрел на меня вопросительно и не очень радостно. Кушать хочет, а я как всегда не вовремя. Блин, как там здороваются православные?
-
Слава Иисусу Христу! —
Священник молчит и ничего не отвечает. В руке дрожит ложка и он пристально меня разглядывает. Завис что ли? Нет такого варианта в программе?
-
Вовеки слава! С чем пожаловал, добрый молодец? Хотя погоди. Знаю я. —
На лице священника отразилось облегчение, понимание, бла, бла, бла. Он встал и быстро подошел.
-
Вижу изменился ты, брат во Христе. Вижу, лицо одухотворенное, а понять и поверить не могу. —
Он взялся за веревочку и аккуратно достал крест.
-